я принёс её в дом на руках. и в горячей ладони
нежно грел хрупкость пальцев, поил сладким чаем и пел.
а она задыхалась от плача в придушенном стоне,
но детей успокаивать я никогда не умел.
я писал ей стихи и наигрывал тихо на лютне,
чтоб она поняла — в этой жизни осталось тепло.
за окном вечерело. нам было до боли уютно,
а она улыбалась. задумчиво глядя в окно,
мне шептала истории, сказки, читала сонеты,
мифы древних героев… и я ей послушно внимал.
говорила про вечность и смерть, про чужие плане…