Все реже говорю я слово «друг»,
все чаще — легковесное «приятель»,
как будто бы в кольцо холодных рук
попала я и не могу разжать их.
С приятелями посижу в кино
и поделюсь расхожей новостишкой,
посетую, что виделись давно,
а расставаясь, огорчусь неслишком.
Но ты, мой друг, которому могла
доверить все: и радости, и грозы,
который, бросив все свои дела,
бежал, спасал и руки грел в морозы,
который просто открывал мне дверь
в любое время дня и время ночи,
… показать весь текст …

Оглянись же по-прежнему —
Пусть не нежно, но бережно,
На святую и грешную,
На ушедшую женщину.

Оглянись по-хорошему
На дареную грошиком —
Ту, что в жизни непрошено
Проросла подорожником.

Не сосной, не осиною,
А травой — однолеткою,
И любовь не насилуя,
Не стремилась в пресветлые.
… показать весь текст …

Мы иногда скучаем ни о ком,
И никому лениво ставим свечи,
Но вдруг спокойно дотлевавший вечер
Взрывается горластым петухом:
А просто так! И просто ни с чего!
Для детворы, друзей и друг для друга
Кружится серпантиновая вьюга
И конфетти летит из рукавов.
О перебитых чашках не скорбя —
Пусть все вверх дном, и к черту пересуды!
Ведь если кто-то рядом хочет чуда,
То можно сделать чудо из себя.
Ну, просто так! И просто без причин —
Любая радость не бывает зря…
… показать весь текст …

И снова я играю в компромисс,
опять колдуют призрачные тени,
и снова уплывает главный приз,
разбитый о размытость и сомненья.

И безнадежность, возведя в квадрат,
в котором сторона равна утрате,
по чьей-то воле сотый раз подряд
ряжусь, ряжусь в чужое чье-то платье…

А платье жмет, и жест — пустой декор,
в завязках и крючках завязли годы…
Пусть мир — театр, пусть каждый в нем — актер,
но так обидны съемки в эпизоде.

Ни с того, ни с сего
острым ребрышком режется мир
там, где темень и пыль,
где паук мастерит паутину —
из медвежьих углов
да из черных прокуренных дыр
пробивается Слово,
и Вечность зовет на крестины…
Освети мне углы —
в них всегда интересней, чем в центре,
где бушует борьба
за пристойность,
за «как у людей»…
… В самом дальнем углу
… показать весь текст …

Все обошлось. Утешься. Я жива.
Опять побег был плохо подготовлен.
Я зацепилась платьем за слова,
и краткий бунт был тихо обескровлен.
Все обошлось. Будильник вновь взведен,
и можно отходить от перепалки…
… «Мой колосок! Осталось девять ден…» —
Аксинья сушит слезы в полушалке…
Счастливая — ей целых девять дней
гореть огнем — то страхами, то страстью…
Что может быть прекрасней и странней,
и непереводимей слова «счастье»?..
… Все обошлось. Я — здесь, Но сон сбежал…
Квадрат окна давно молочно — светел…
… показать весь текст …

Я хочу отогреться у Ваших неярких огней
от заезженных дружб с их болезненным
кратким стаккато…
Мне не надо пожарищ, —
мы будем честней и грустней:
что крылами махать, если сердце —
увы — не крылато?
Как карманный фонарик не станет судам маяком,
так не станут в обиду
нам прошлых друзей пересуды…
И поймём, и простим,
и не будем жалеть ни о ком, —
в очень жарких домах
очень часто гуляют простуды…
… показать весь текст …

Быть иль не быть?..
Кому какое дело,
чем Гамлет сыт,
и с кем сегодня спит
его мамаша?.. Если б овдовела
рыбачка иль жестянщика жена,
кто б из господ повел ленивым ухом?
Но королева! Слух ползет за слухом,
и кто-то этой ночью видел духа,
а тот ему поведал, что вина
за гибель короля на королеве
и новом муженьке…
И этот бред
мусолят равно при дворе и в хлеве,
… показать весь текст …

Лететь вдоль параллельных без затей,
куда-то в безвоздушное пространство,
где Лобачевский нам за постоянство
воздаст пересечением путей?
Скреститься в бесконечности, когда
нам только и останется — креститься?..
Любимый! Посмотри, какие лица
на этой фреске Страшного Суда!..
Век под судом — смешное ремесло!
Мы нагрешим — и будем неподсудны!..
Любимый, поцелуемся прилюдно,
коль нас с тобою к людям занесло!
И не услышим: «Дать бы им раза,
бесстыжим — да и вытурить из рая!» —
… показать весь текст …

… и боль отпустила и стала терпимой…
Сегодня — я тонкого волоса легче,
лишь теплые токи тревожат мне плечи…
Взлетаю!.. Прощайте!.. Я мимо!..

Я — мимо… Беспечных, усталых, безумных —
я мимо, я мимо домов, где идет пантомима,
я мимо рисованных рощ и оврагов,
я мимо владений и мимо бараков —
туманом, дыханьем, дымком сигаретным
взлетаю туда, где ни зла, ни запретов!..
Туда, где порвутся последние нити…
Но вы — дорогие — живите! Живите!..

Объясните льву, что он свободен
за решеткой от забот случайных —
сыт, напоен, значит, беспечален.
Объясните льву, что он свободен.
Осознав, поняв и все такое,
он забудет край, где жили предки,
голос ночи, запах водопоя…
Объясните льву, зайдите в клетку.

Я падала больно, ревела, вставала,
колени и локти я в кровь разбивала,
а мама, лаская дрожащий комочек,
шептала: «Ходить ты научишься, дочка!»
Колени в порядке — шагаю, не трушу,
но вот спотыкаюсь и — вдребезги душу!..
Осколки в газетку смету осторожно,
свое пентамино сложить мне несложно:
вот место любви и надежды, вот — веры,
вот это — привычки, а это — манеры,
тут место забот и печалей, тут — жалость,
ну вот, посмотри, еще много осталось!
Достоинство, гордость, к мещанству презренье,
а эти осколки — мои озаренья…
… показать весь текст …

Я падала больно, ревела, вставала,
колени и локти я в кровь разбивала,
а мама, лаская дрожащий комочек,
шептала: «Ходить ты научишься, дочка!»
Колени в порядке — шагаю, не трушу,
но вот спотыкаюсь и — вдребезги душу!..
Осколки в газетку смету осторожно,
свое пентамино сложить мне несложно:
вот место любви и надежды, вот — веры,
вот это — привычки, а это — манеры,
тут место забот и печалей, тут — жалость,
ну вот, посмотри, еще много осталось!
Достоинство, гордость, к мещанству презрен…
… показать весь текст …

Куда ты так спешишь, мой бывший друг?
Не торопись, не брошусь я в погоню,
и не окликну, не заплачу вдруг,
платок не стисну нервною ладонью…
Когда ушел ты, и саднила боль,
когда горчила на губах потеря,
я и тогда (напомнить мне позволь!)
с упреком не стучала в твои двери.
Так почему же нет тебе покоя?
Зачем весь этот прошлогодний снег?
И что за наваждение такое
несет тебя, все убыстряя бег?
Ты не поставил в предложенье точку —
а это ведь всегда неоднозначность,
… показать весь текст …

И снова я играю в компромисс,
опять колдуют призрачные тени,
и снова уплывает главный приз,
разбитый о размытость и сомненья.

И безнадежность возведя в квадрат,
в котором сторона равна утрате,
по чьей-то воле сотый раз подряд
ряжусь, ряжусь в чужое чье-то платье…

А платье жмет, и жест — пустой декор,
в завязках и крючках завязли годы…
Пусть мир — театр, пусть каждый в нем — актер,
но так обидны съемки в эпизоде!

Харон — перевозчик!
Мне можно с тобой ненадолго?
Я только
приглажу
неистовый локон
Блока
и — мигом обратно.
Харон — перевозчик!
Мне можно с тобой ненадолго?
Я только
подложу непочатую пачку бумаги
Марине
под локоть в Елабуге
и — мигом обратно.
… показать весь текст …