Позвольте представиться — Мальчик. Нет, правда. Это мое имя. По крайней мере, то, которое вы, люди, можете выговорить. А настоящее имя звучит примерно так: Мраауенномяв-фр-мр-мр. Длинно, согласен. И неудобно.
Так что — Мальчик.
А еще я кот.

Родился я в уютной коробке, под большим раскидистым деревом, во дворе больших домов. Из детства я мало что помню. Только помню, что мы с братиками и сестренками рано остались без матери. Сгинула она, как многие кошки, у которых нет своего человека.
Зато прекрасно помню момент, когда я нашел своих людей — ну, мне так казалось… В тот дождливый вечер мне пришлось спасаться от собак на дереве. Помню, как мне было страшно и голодно. И я плакал, прося Великую Белую Мать, которая появляется на небе почти каждую ночь, помочь мне.
И Мать услышала меня. И послала моего человека.
Сначала я понял, что собаки убежали. Потом — почувствовал, как вкусно запахло мясом. А потом услышал голос Человека, который звал меня.

Так я начал жить в доме.
Надо сказать, это было… забавно. Оказывается, у людей есть много всего интересного. Например, на шкафу стояла большая клетка, в которой жил большой Крыс. Старый, сварливый, и очень умный. Мы с ним частенько по ночам тихонько болтали.
Еще были всякие интересные штуковины, с которыми можно было играться — ну, или пытаться играться. Иногда эти штуковины могли здорово кусаться!
В доме были широкие подоконники, с которых можно было смотреть на улицу. И был диван, на котором спали люди — мягкий, теплый. Я спал вместе с ними, правда, иногда мои люди во сне могли пинаться, но это не страшно. Зато и плохие сны им меньше снились.

Один из моих людей почти все время отсутствовал — Работа. За нее человеку давали смешные шуршунчики, которые можно было обменять на еду. Шуршунчики были забавные и невкусные. А еще люди нервничали, когда я пытался ими поиграть.
Мой второй человек много времени проводил дома. Лежал, читал, готовил еду — всегда под моим неусыпным присмотром. Вдруг что-нибудь напортачит! Мы много играли. А когда человек спал, я прижимался ухом к его животу и слушал, как растет внутри еще один мой человек…

Помню, как однажды второй человек пропал из дома. Надолго. Первый человек тосковал, скучал. Пил какую-то противно пахнущую дрянь и выдыхал очень много вонючего дыма. А потом, мой второй — и самый главный! — человек вернулся. И не один.
Сначала я даже не понял, что это за кулек, который осторожно положили на диван. Все вокруг столпились, какие-то чужие люди. Смотрели, громко ахали. Мой второй человек устало лег рядом и начал распутывать симпатичные ленточки. Конечно, я должен был помочь! Правда, я немного в них запутался.
А потом был запах — такой странный… Такой знакомый… Так пахло от моих братьев и сестер, еще давно, когда они копошились под теплым мягким брюхом матери.
Когда мой второй человек развернул кулек, я понял, чем это пахло! Это пахло моим третьим человеком! Я осторожно осмотрел своего теперь уже самого главного человека. Обнюхал. Теперь он пах так сладко, что я не удержался и лизнул длинную жесткую шерстку. И еще раз.
Теперь я понял, зачем Великая Белая Мать послала меня к этим людям.
Теперь этот третий человек был моей заботой.

Дальше первый человек опять начал уходить на целые дни, оставляя нас одних. Второй человек начал болеть, переживать. Мой главный человек рос — ел, плакал и познавал мир.
А я ему усиленно помогал!
Иногда мы подолгу смотрели друг другу в глаза. Человек мне рассказывал о своих снах, а я ему — про пляшущие пылинки в солнечном луче. Человек рассказывал об ангелах, которые пели ему, когда он еще не родился. А я ему — про Великую Белую Мать…
Мой второй человек был растерян и печален. Я никак не мог понять, что с ним случилось. Он мог бросить такую важную вещь, как нарезание мяса, и расплакаться. Я каждый раз пугался, тут же бросался утешать. А человек подхватывал меня поперек живота, прижимал к себе и что-то бормотал. Мне было очень неудобно, иногда даже больно — но я терпел. Потому что чувствовал, как разъедает что-то серое, мерзкое изнутри моего человека…

Я спешил научить своего главного человека всему, что знал. Я знал, что мне немного отмеряно — так сказала Великая Белая Мать.
Я учил его ползать. Умывать ладошки и мордочку. Гонять фантик на веревочке…
Мои люди начали часто ссориться — и тогда я залезал под бок своего главного человека и ложился так, чтобы он не слышал, как ругаются люди. А потом шел утешать своего второго человека.
Так продолжалось до лета.

А потом Великая Белая Мать забрала меня — несмотря на то, что я так и не успел научить своего главного человека многим важным вещам…

И теперь я слежу за ними с Радуги. Прихожу в сны — и ко второму своему человеку, и к самому главному… Он теперь уже совсем большой.
Многое умеет, многое знает — и в этом заслуга его кошки. Это я попросил Великую Белую Мать послать моим людям помощника. Пеструшку по имени Шурочка.
Она неловкая и неуклюжая, она плохо бегает и много спит. Но она отлично справляется с ночными кошмарами и серой разъедающей тоской. Она ласково мурчит и в тон фырчит. Она мягкая и теплая, и у нее отличная интуиция.
Она не очень умная.
Но теперь она — их кошка. А они — ее люди.

А я? А я пойду дальше. Гулять по Радуге, пить лунное молоко и охотиться за сахарными мышками.

И одним глазком, иногда — посматривать…

Кошка-Дашка