Спидометр показывал 80. Знак настаивал на 60. Сидоркин законопослушно скинул скорость. Но внезапно возникший на обочине гибэдэдэшник все равно сделал властную отмашку полосатым жестом. Сидоркин чертыхнулся и притормозил.
— Сержант Диденко! — козырнул гибэдэдэшник. — Нарушаем.
— Да что я там нарушил, — занял оборонительную позицию Сидоркин. — Еду себе, никого не трогаю…
— Да? А скорость почему превышаем?
Сержант Диденко явно был не в духе, и собирался то ли оштрафовать Сидоркина, то ли дать ему по башке своим увесистым жезлом. Во всяком, случае, нечто похожее читалось в неприязненном выражении его сухощавого лица.
«Язвенник, — подумал Сидоркин. — В период обострения. Вот и хочет сорвать на мне свое дурное настроение. Но я-то тут при чем?»
— Я ехал со скоростью 80. А когда увидел знак, снизил до 60. — не чувствуя за собой вины, твердо сказал Сидоркин.
— Да? — ухмыльнулся Диденко. — Вы снизили скорость уже за знаком…
— Это неправда! — задохнулся от возмущения Сидоркин. — Я хорошо видел, что проезжал мимо этого вашего чертового знака на скорости 60!
— Так, мы же еще и препираемся, вместо того, чтобы признать свою вину? — оживился Диденко. — Может, мы выпили? А ну, права мне сюда!
— Я не пью за рулем! — отрезал Сидоркин, протягивая сержанту права.
Он знал, что придраться к нему фактически не за что: техосмотр прошел совсем недавно, и «японка» его была хоть и не первой молодости, но в хорошем состоянии; пристегнут; страховка есть; и не пил он совсем, уже неделю, как не пил.
— А вот мы сейчас это проверим, — угрожающе сказал гибэдэдэшник, хлопая себя по белокожему поясу, по карманам. — Черт, забыл взять алкотестер. Ну да ладно, дыхни-ка мне, господин Сидоркин, просто так.
И сняв форменную фуражку, просунул свою голову с хрящеватым длинным носом в салон машины.
— Ну, чего мы ждем? Дышим, дышим!
Сидоркин хмыкнул, набрал в себя побольше воздуха и с такой силой дунул в лицо настырного сержанта Диденко, что у того на голове зашевелились волосы.
— Точно не пил, — пробормотал гибэдэдэшник, покрутив носом. — Но что-то мне все же в твоем выхлопе не нравится, Сидоркин. А ну, дыхни еще раз!
— Да пожалуйста, — с усмешкой сказал Сидоркин и повторил свой могучий выдох.
— Рассольник ел? — неожиданно спросил Диденко.
— Что? Какой рассольник? При чем здесь рассольник? — растерялся Сидоркин.
— Я говорю, рассольником пообедал? — повторил свой вопрос сержант.
— Нет, борщом, — сказал Сидоркин. — Вам-то какое дело, чего я ел?
— А вот такое, — пробормотал гибэдэдэшник. — Врешь ты все, Сидоркин! Никакой это не борщ, а рассольник. Ну-ка дыхни мне. Дыхни еще разок, тебе говорят!
— Да на, на!
— Вот! — торжествующе сказал Диденко. — Укроп, лаврушку, картошку, томат, сметану чую! А свеклы, чеснока нету. Зачем ты мне врешь, что борщ ел? Рассольник это!
— Да борщ я, борщ я ел! — запальчиво сказал Сидоркин. — Что я, не знаю, чего сам варил на обед? Просто я не люблю свеклу, а жена чеснок не переваривает.
— Ну и что это за борщ? — свирепо вытаращил глаза сержант.- Это издевательство над борщом — без свеклы, без чеснока. Бурда какая-то. Уж поверь мне, хохлу — я-то знаю, каким настоящий борщ должен быть!
— Сам ты бурда, сержант! — потерял терпение Сидоркин.- Это мой борщ, и я что хочу, то в него и кладу. А чего не хочу — не кладу. Ясно? Все, не мешай, я поехал дальше.
— Сейчас, поедет он… Плати штраф!
— Да за что?
— А вот за то самое…
— За борщ, что ли? — возмущенно спросил Сидоркин. — Я номер твоего жетона запомнил,
сейчас вот позвоню твоему начальству и сообщу, что ты беспределом тут занимаешься. Борщ ему мой не понравился!
— Да ешьте вы что хотите и как хотите, — вдруг перешел на официальный тон гибэдэдэшник, медленно обходя машину Сидоркина. - А штрафую я вас… А штрафую я вас, господин Сидоркин, за заляпанный номер машины, вот!
Номер действительно был слегка прибрызнут грязью, и хотя отчетливо читался почти весь, одну цифирьку разглядеть все же было трудно: то ли восьмерка, то ли шестерка.
— Ладно, согласен, уплачу, штраф, — сдался Сидоркин. — Только отпустите меня, ладно?
— Да езжай, кто тебя держит-то, — сказал Диденко, пряча пятисотку в планшет и провожая брезгливым взглядом торопливо отъезжающую от него японку. — В борще толком не разбирается, а туда же, за руль сел. Убивать таких надо!