«Я никогда не был членом никаких партий. Но приглашали настойчиво. Помнится, когда еще работал в детском театре, подошел наш парторг: „Левочка, вы не собираетесь в партию вступать?“ Я умиленно поднял брови: „В какую?“. „Лучше не надо“, — ответил он и сразу отошел.
А недавно меня попросили участвовать в концерте для одной из политических партий. Двадцать минут выступления и очень большой гонорар. Я сказал, что перед шпаной выступать не буду. Перед зеками в зоне я выступал, а перед шпаной — не буду! Там были удивлены…
Но с той партией, которая представляла „ум, честь и совесть нашей эпохи“, я дело имел.
Снимаем мы фильм „Семнадцать мгновений весны“. Нужно выезжать на съемки за рубеж. А для этого необходимо (почему „необходимо“ — нормальному человеку не понять) пройти некую выездную комиссию. Захожу. Меня спрашивают:
— Опишите, пожалуйста, как выглядит советский флаг.
Я подумал, что они шутят: ведь нельзя же задавать такие идиотские вопросы!
— На черном фоне, — говорю, — белый череп с костями. Называется Веселый Роджер.
Мне задают второй вопрос:
— Назовите союзные республики.
Это она меня спрашивает, актера, который с труппой объездил весь великий и могучий Союз.
— Пожалуйста, — говорю и начинаю перечислять: — Малаховка, Чертаново, Магнитогорск…
Как Швейк на медицинской комиссии, которая признала его идиотом. Видно, все-таки не зря меня когда-то звали Швейком.
— Спасибо, — говорят. — И последний вопрос: назовите членов Политбюро.
— А почему я их должен знать? — удивляюсь. — Это ваше начальство. А я ведь не член партии.
— Вы свободны, — сказали мне, и я пошел.
Только перешагнул порог киностудии, как на меня набросились:
— Что ты там нагородил?! Ты знаешь, что тебя запретили выпускать за рубеж? Уже позвонили — злые, как собаки!
— Ребята, — говорю, — в чем дело? Пусть меня убьют под Москвой.
Так они и сделали: убили меня в Подмосковье. Штирлиц Тихонов выстрелил в меня, и я упал в родной, не в фашистский пруд.»