БЕЗ ТЕБЯ И С ТОБОЙ
Как странно может закончиться молодость. В двадцать пять… Каждый день, как день сурка. Утро, кофе, вкусно-обязательный завтрак, чмоканье в щеку родителей и работа, работа. Да нет. Ей работа нравилась: переговоры, продажи, общение. Хотя бы за этой самой деятельностью Лика находила утешение. Пусть какое-то. Завтра будет два года со дня смерти Юры. А сон — ужасный и липкий — продолжал мучить и без того ее слабое сердце: визг тормозов, грохот, удары, сообщение нудной дамы из скорой помощи о смерти ее жениха. И мрак. Два года темноты — душевной, физической, коварной. Она, как змея, подползала незаметно и набрасывалась с остервенением на выбранную жертву. Поверить в его смерть-означало смириться. А мириться нельзя. Тогда он просто уйдет и растворится в тумане.
Но смерть Юрия — ее любимого, дорогого человека, страстно и беззаветно влюбленного не только в нее, но и в опасность, выбила из колеи. Он не жалел себя. Машины — были не просто его страстью. Гонки, соревнования «кто быстрее», скорость на выживание — этот риск был его вторым Я.
— Кто я для тебя, Юр?
— Ты — моя первая победа, о, Великая Анжелика! А я — твой маркиз. Извини, пока только на отечественном авто. Но толи еще будет, радость моя белоснежная!- Восклицал Юрий и давил на газ так, что жизнь, казалось, не летела, а неслась не с ними, а по ним.
А она и не возражала. Любила сильно и беззаветно. Просыпалась с мыслями о любимом, засыпала рядом. Утром он уезжала на тренировки. А она ждала. И в один (прекрасным день гибели родного человека назвать язык не повернется, но, тем не менее, ДЕНЬ БЫЛ ИЗУМИТЕЛЬНЫМ) день-солнечный, палящий — ей сообщили о смерти. Разбился. Мгновенно. Не спасли. Слова-паразиты оглушали неистово. Она не помнила, как оказалась в клинике. Нервный срыв и вкус горького лекарства — вот ее память. Похороны и пустота. Все закончилось. А так прекрасно начинался их роман. Исступление чувств, горенье и риск. Цветы и свобода. Скорость и жажда приключений. Возможно. Она сомневалась… Хотя… Это все так и должно было исчезнуть. Когда-то. Его влюбленность в риск граничила с саморазрушением. Но чего тут! Любовь есть любовь. И не нам. Не вам уповать на что-то. Пусть это будет его недостатком, так быстро разлучившим их навеки.
С того самого дня Лика безумно стала бояться машин. Любых-такси, огромного джипа отца, служебной, звуков ранних троллейбусов даже… Не помогало ничто: ни тучные упаковки валерьянки, ни врачи (душа она такая, люди-добрые — ей не то надо. Ей радости, любимого, счастья!), ни даже мама, ночевавшая у постели обожаемой дочки сутками. «Прости, мам. Мне непонятен твой поступок. Я умерла. Но пока еще дышу» — слова слетали с бледных губ четко и еле слышно.
Завтра два года. Странные эти люди. Начни сначала. Поверь в себя. Время лечит. Но кого и от чего? Лика боялась мыслить и осмыслить.
Наверное, мама права. Юры нет. Но он есть в моем истомлённом разлукой сердце. И так будет всегда. Пора проснуться? Пора. Он бы не понял ее.
«Девочка моя белоснежная! Да ты рисковее, чем я! Ты вон какая сильная! А вместе мы вообще банда!» — улыбался ей Юра, когда они в очередной раз прокручивали у него в гараже какую-нибудь авантюру.
Ха! Да легко, Юрочка! И Лика откинула со лба прядь волос. Быстрее зашагала к остановке. Завтра я приду к тебе, родной. Не в последний раз. А сказать, что жить буду. Ради себя и тебя.
Солнце разрезало улицу на части. Слепило в глаза, отогревало душу. Лика расстегнула пальто. Дышать было трудно, но не так, как раньше.
— Я смогу — произнесла она неожиданно вслух и подняла руку.
Фиолетовая «девятка» с шашечками затормозила возле нее.
Она резко распахнула переднюю дверь:
— Пожалуйста, на проспект Мира. — И быстро сев на переднее сиденье, смело и твердо закрыла за собой дверь.
Ольга Тиманова, Нижний Новгород