История одного шедевра. И. Н. Крамской. Неизвестная

Сложилось так, что замечательный образ «Неизвестной», созданный Крамским в 1883 году, сегодня воспринимается многими едва ли не идеалом русской женщины. Находящаяся в Третьяковской галерее работа без конца тиражируется, ее воспроизводят на шкатулках, блокнотах, значках. Особенно ее полюбили в Японии, где почитают выше «Джоконды», вокруг нее создана целая сувенирная индустрия, а в Китае и Корее без нее не обходится ни одна выставка русского искусства. Однако, зная историю картины, становится понятно, что как раз эта Дама и не может претендовать на идеал для подражания. Но об этом чуть позже.

Прежде чем поступить в Петербургскую Академию художеств Иван Николаевич Крамской работал у себя в Острогожске переписчиком, потом подмастерьем у иконописца и ретушером у фотографа. Известный портретист и автор критических статей, он вошел в историю русского искусства как один из лидеров художников-передвижников. Товарищество передвижных художественных выставок возникло в 70-е годы 19-го столетия. Оно объединяло художников демократического направления в противовес салонно-академическому искусству. Устраивая каждый год выставки в разных городах России, художники-реалисты создавали картины близкие и понятные народу, стремясь говорить правду о русской жизни. Еще раньше в 1863 году, когда был опубликован роман Н. Г. Чернышевского «Что делать?», где описана некая идеальная артель, Крамской осуществил этот идеал на практике, возглавив «бунт четырнадцати». Четырнадцать выпускников Академии отказались писать отчетные картины на предложенную тему из скандинавской мифологии, стремясь свободно выбирать сюжеты для своего искусства, и демонстративно подали прошение о выходе из Академии. Ими была создана своеобразная коммуна — Артель художников, которые жили в одном доме, вместе работали, обсуждали картины, читали книги. О том событии Крамской скажет: «Единственный хороший день в моей жизни, честно и хорошо прожитый».

Вся жизнь Крамского — постоянное духовное самосовершенствование, поиск и утверждение в искусстве идеалов благородства и нравственности. И вот когда на 11-ой передвижной выставке появилась изображенная им молодая женщина в мехах и бархате проезжающая по Невскому проспекту, многие восприняли ее неоднозначно. Друзья упрекали художника в чрезмерной эффектности и салонности. Действительно, здесь с упоением написаны очень красивые аксессуары. Это и модное бархатное пальто «Скобелев», шляпка «Франциск», украшенная страусовым пером и брошью с крупными жемчугами, «шведские перчатки», тяжелый золотой браслет. Она может показаться модно одетой аристократкой, но это не так. Именно наряд выдает в ней даму полусвета, так как дворянки, дамы из высшего общества в это время, когда родовая аристократия уже разоряется, не могли себе позволить следовать последним веяниям моды. Критики были единодушны в том, что Крамской изобразил дорогую содержанку, «исчадие больших городов», в ней находили отзвук «Дамы с камелиями» и упрекали художника за выбор в качестве модели одной из «женщин, презренных под их нарядами, купленными ценой женского целомудрия». Крамской же оставаясь верным себе пишет не просто салонную вещицу, «кокотку в коляске», а разворочивает перед зрителем драму молодой женщины, презираемой обществом. Разбогатев, она отвечает ему тем же презрением, но в ее взгляде не только надменность, но и горечь.

«Неизвестную» нельзя назвать портретом, это собирательный образ, среди моделей художника были и его дочь, и племянница, и даже случайно встреченная проститутка. Вокруг картины складывались мифы, она вызывала в памяти образ Анны Карениной, в 30-е годы 20-го века даже нашлась женщина, требующая в Академии художеств пенсию, так как якобы она была моделью для картины.

Удивительно, но судьба распорядилась так, что сам художник взял в жены «девушку с прошлым», с разрушенной в глазах общества репутацией. Он встретил Софью Николаевну Прохорову в доме приятеля, художника Попова, с которым она жила ненвенчанной. Попов был женат, обещал развестись, но в результате уехал и оставил ее одну. Вероятно, Крамской женился не сразу, и первые дети появились вне брака. Однако это действительно была большая любовь и впоследствии счастливая семья, в которой родилось шестеро детей. Всю жизнь Крамской пишет трогательные письма к «милой Сонечке», создает ее портреты, делает ее героиней своей картины «Неутешное горе». Она воплотила его идеал женственности. Он не был сторонником эмансипации, идеальная женщина для него — заботливая мать, хозяйка дома, верная супруга, но по иронии судьбы именно «Неизвестная», всегда окруженная ореолом таинственности стала одним из самых популярных картин Крамского да и русской живописи в целом.