Ропалоны

После того как поэту надоедает писать обычные стихи, он начинает экспериментировать с их формой. Переставляет буквы и пробелы (анаграммы и гетерограммы), читает справа налево (палиндромы и оборотни), меняет или отсекает буквы в словах (метаграммы и логогрифы), обращает внимание на начальные (или конечные) буквы слов или строк (тавтограммы и акростихи) и прочее, и прочее.
Наконец, он начинает «рисовать стихами», т. е. придумывает стихи, принимающие форму различных предметов: треугольников, кругов, пятиконечных звезд, человеческих фигур и так Далее. Так появляется визуальная поэзия.
Изобретение фигурных стихов приписывается родившемуся в Риме греческому поэту Симмиасу, жившему за несколько столетий до Рождества Христова. Распространение такого рода стихи получили лишь в римской поэзии 111−1V веков после Р. Х. Какие только формы не принимали стихи с тех далеких времен: креста, ромба, пирамиды, спирали… Но мне хотелось бы остановиться на, быть может, самой простой и популярной форме фигурного стиха — треугольнике.

Молитва

О Ты мой
Боже
сущий
умоляю
помилуй
грешника
бредущего
закоулками
измученного
отверженного
человечеством.

Следующая строка Валерия Брюсова являет собой слоговый ропалон:
Пусть мечта рыдает горестными восклицаньями.

В этой поэтической фразе каждое слово длиннее предыдущего уже на один слог, и именно из такого рода строк-ропалонов строятся так называемые ропалические стихи. В. Брюсов (мы убедились в этом) был большим мастером этой экзотической формы поэтического творчества, оставив потомкам немало искусных примеров. Вот продолжение только что цитированной строки:
Пусть мечта рыдает горестными восклицаньями. Даль горит, сверкает радостными ожиданьями! Ты, опять доверясь обольщенью вековечному, Жизнь предать согласен сновиденью бесконечному… Приведу еще одно ропалическое стихотворение Брюсова:

Жизнь — игра желаний мимолетных,
Есть пора мечтаний безотчетных,
Есть, потом. — свершений горделивых,
Скук, истом, томлений прозорливых;
Есть года жестоких испытаний,
Дни суда, глубоких ожиданий;
Страсть везде незримо торжествует,
Льстит в нужде; гонима, знаменует
Дни побед холодным беспристрастьем…
Мир согрет бесплодным сладострастьем!

В. Брюсов пытался переводить с латыни классика ропалической поэзии, римского поэта IV в. н. э. Децима Магна Авсония. Этот преподаватель риторики и грамматики, бывший в свое время воспитателем императора Грациана, написал несколько замечательных ропалических стихотворений. Одно из них «Молитва»;

Бог, отец, податель бессмертного существованья,
Мы мольбой безгрешной прощения предумоляем:
Сим внемли молитвам смиреннейшим, пренепорочный,
Дай, Христе, увидеть образчики…

(незаконченный перевод В. Брюсова)

Встречаются примеры и сужающихся ропалонов («тающие снежные комья»). Можно комбинировать расширение и сужение, получая ромбические стихи. Вообще ромбы достаточно популярны в фигурной поэзии. Достаточно сказать, что первые стихи-ромбы (как и вообще ропалоны) появились в русской поэзии уже в XVII веке.
Ограничусь тремя современными примерами. Замечу, что во втором из них слова в соседних строках отличаются не на одну, а на две буквы.

о,
Ра Бог
очей,
света,
солнца,
лучей!
Твой
раб
не
я.

Я был
тьмою
Господа,
вселенной
одиночества,
ничтожной
горстью
праха
был
я в ту
эру
Отец
всего
сущего
являлся
огромным
хаотичным
непонятным
неосязаемым
неконкретным
неоформленным
неопределенным
непознаваемым
несообразным
озадачились
задумались
маленькие
человеки
нашлась
однако
сдали
сына
Его
на