-Как зовут тебя? --Я не знаю:
Может, Авель, а может, Каин
Может, я — это сразу оба,
Чтобы вместе им быть до гроба
И за гробом в одном обьятье
Навсегда и врагам, и братьям,
Неразлучно неразделимым,
Даже там, где летит жизнь мимо,
Где плывет тополиным пухом
Через нас всё, что слышно ухом,
Все, что раньше виделось глазом,
Что чужим нам сделалось сразу
Тут, где нет никаких имен.
Мы плывем поперек времен
В теплом летнем июньском ветре
В том, что раньше мы звали смертью,
В том, что раньше мы жизнью звали,
Что любили, о чём мечтали,
Что хранили и берегли,
А спасти так и не смогли
Ничего, никого из тех,
Чей теперь слышим плач и смех,
Чьи теперь мы слова проживаем,
Тех, в чьей памяти мы летаем,
Тополиного легче пуха,
Незаметны зренью и слуху,
В вечном теплом июньском ветре
Послежизни и послесмерти.