Никто из нас не выбирал
Мест, где рождался —
Вот едут поезд и вокзал,
А ты — остался…
И вот стоишь, без рюкзака
И без билета,
Через тебя течёт река,
Должно быть, Лета,
А над тобой летает страх:
На паутинке
Висит судьба, дрожит в руках
Твоя корзинка,
А в ней скулит смешной щенок —
О доме плачет,
Как-будто где-то есть порог,
Где всё иначе,
Где выбирает каждый сам
Вокзал и поезд…
Но страшный век читает нам
Другую повесть,
В ней догорает наш вокзал,
Всё, как боялся:
Когда почти что убежал,
Но нет — остался…
Опять стоять без рюкзака
И без билета,
Где грохот глушат облака
И топит Лета —
Ну, так играй на скрипке, брат,
Мы всё успеем,
Да только выбрать, что велят,
Вновь не сумеем —
Опять уедут наш вокзал,
Перрон и поезд,
И век, и жизнь, но ты сказал: — Важнее совесть.
Ну, так играй, а я спою
Кривой мотивчик,
Как пролюбили жизнь свою
С тобой, счастливчик,
Не выбирая поездов,
Домов, вокзалов,
Как наших тесных городов
Нам было мало,
Как мы хотели целый свет,
И то, и это,
Как нам с тобой сказали: ,Нет!, —
И всё — нас нету!…

И чья-то скрипочка поёт
Над этой Летой,
И боль течёт, сквозь нас течёт
Холодным светом.

* * *

…осподи, раз уж нельзя повеситься
В чертовы эти гнилые дни,
Пообещай, не прошу я лестницу,
Веточку тонкую протяни,

Чтоб ухватиться за что-то лучшее,
Чем этот ужас вокруг и стыд,
Выбраться — дело, конечно, случая,
Я понимаю всё — без обид,

Я понимаю, куда тут денешься,
Так или эдак — один итог,
Но всё же легче, когда надеешься,
Чтобы хоть кто-нибудь да помог:

Тонущий схватится за соломинку
Или за лезвие от ножа,
В чудо уверует вместо логики,
Хоть раньше логику уважал —

Вот и прошу: пусть хоть примерещится
В чертовы эти гнилые гнилые дни,
Я ж не Иаков — куда мне лестница —
Веточку милости протяни! …