Лакмусовая бумажка человечности

Пример: Аргентина, 1990-е. Разговор с бабушкой
Большой, П-образный дом. Классическая архитектура, два этажа. Сад. Клумбы. Всё красиво, ухожено. Сидим общаемся.

Милая старушка, божий одуванчик единственная из трех поколений семьи, живущий в этом доме сносно говорит по русски.
Рассказывает, как бежала из Украины в 1943 году перед самым приходом советских войск. Земля в Аргентине была не дорогая,
«вот мы с мужем и смогли построить этот дом.»
Я спрашиваю : — Как вы смогли построить такое, приехав в Аргентину, как беженцы, убегая от НКВД, ГУЛАГа и прочих прелестей социализма.
Откуда у людей из советской Украины в 43-м году были деньги на это великолепие.

Она спокойно отвечает:
Так жиды же. Немцы не знали, кто евреи. А мы знали. Мы показывали. За каждого еврея платили и неплохо платили. Плюс — имущество доставалось нам. Часы, мебель, деньги, одежда, постели, картины. Всё.
Мы это продавали — и вот, построили это…

Потом она добавила, глядя мне в глаза: — Я сразу поняла, что ты «свой». Так же дышишь.

Эта тварь меня за своего приняла
Я задохнулся. Спазм схватил за горло. Встал и вышел.
Меня вырвало. Не фигурально — физически.

Потому что это было не про историю. Это было и про сейчас.

---
Эти люди — рядом. Не на экране, не в архивах. Они живут, говорят, улыбаются.

Они называют себя «реалистами», «патриотами», «либералами», «противниками религиозного гнёта», «за права палестинцев».

Но внутри них всё то же самое:
удовольствие от мысли, что можно указать на еврея и получить за это что-то своё.

Поломанный человек: кто он и как его узнать

Антисемитизм — это не убеждение. Это диагноз психики и характера.
Его невозможно объяснить рационально, потому что он не рождается из логики.
Он рождается из трёх качеств: Трусости Глупости Подлости

И в самых тяжёлых случаях — всего сразу. Трус+дурак+подонок в одном теле.
Удобный, компактный, легко воспроизводимый.

---
Трус

Он не орёт «жиды» на улице. Он знает, что времена не те.
Но он обязательно прошипит. Где безопасно.
В автобусе, в лифте, на кухне всё что он думает про " иудино племя»

Лифт. Раннее утро. Люди спускаются на работу, учёбу… да мало ли куда могут ехать люди многоквартирного дома. Лампочка мигает. Воздух тяжёлый.

И тут один из жильцов — не тебе, нет, лампочке говорит. Громко, в никуда.
«Что-то в нашем доме чесноком стало пованивать»

Этот человек никогда не скажет ничего в лицо.
Он трус. Он всегда говорит в сторону, «в воздух»,"по секрету».

Он — основная питательная среда любого массового погрома.
Без него не было бы ни одной извергнутой толпы.

---

Дурак

Его любимая фраза — «Ну вы же умные, у вас всё схвачено».

Он не читает книг, но знает, что «евреи везде».
Он свято уверен, что успех еврея — это результат заговора, а не труда.

Ему страшно в мире, где кто-то умнее и работоспособнее. Поэтому он сочиняет сказки, где еврей — это хитрый кукловод, а не человек, который пахал 18 часов в сутки, чтобы вылезти из нищеты.

Вот такой дурак сидел в кабинете ансамбля песни и пляски Сибирского военного округа:
 — А ты где работал до армии? — В оперном театре. — А там что, все евреи?..

Для него это не вопрос. Это обвинение.
Скрытое, но суть понятна:
«Если ты где-то есть — значит, ты кого-то вытеснил.»

---
Подонок

Он не боится. И не туп. Он всё понимает — и делает осознанно.
Он осознаёт, что антисемитизм — это выгодно.
Что можно получить плюшки — политические, денежные, символические.

История из Аргентины — это рассказ не про невежество.
Это рассказ про сознательное предательство ради выгоды.
 — Немцы не знали, кто еврей, а мы знали. Мы показывали. Получали деньги. А имущество — нам доставалось. Мы на это и построили дом.

Это не глупость. Это не страх.
Это — индустриальный антисемитизм. Убийство ради выгоды.

Именно такие «соседи» несли погромщикам адреса, сдавали детей, делили чужие подушки и cтоловое серебро.

---
В сумме они дают то, что мы видим вокруг:
Трусливый сосед шепчет про «чеснок».
Глупый офицер спрашивает, «а вы там все евреи?»
А подонок под прикрытием войны строит себе дом на крови.

Всё это — одна и та же система. Она не умирает.
Она только адаптируется к новому времени.
Сегодня у неё айфон, сандалии Birkenstock и аватарка «за мир».
Завтра — опять лопата и список соседей, у кого не тот разрез глаз, не та форма носа и не такие волосы. …

И всё-таки, почему сегодня снова евреи?

Мир, по-прежнему, полон ненависти.

Но есть четыре конкретных места, четыре точки напряжения, где юдофобия сегодня не просто существует — она цветёт. Не как случайность, а как инструмент, как программа, как часть идеологии.
И если раньше это были пожары на периферии цивилизации, то теперь — это её центр.

Давайте по пунктам.

--- 1. Израиль Это сердце. Это не «еврейское государство», как пишут в западной прессе.
Это единственное государство, где евреи — не «община», не «диаспора», не «меньшинство», а нация у себя дома.
И именно за это его ненавидят.

Израиль — это антидот против вечного Гетто.

Он мешает — не только исламскому миру, где еврею по шариату положено быть «dimmi», в лучшем случае второсортным.
Он мешает и либеральному Западу, который хочет видеть еврея как «жертву», но не как воина.
Не как солдата на танке, не как пилота F-35, не как капитана подлодки с ядерной боеголовкой.

Весь левый западный мир говорит Израилю:
«Вы слишком сильные. Вы не имеете на это права. Вы должны извиняться».
За что? За то, что живы? 2. Антисемитизм никогда не умирал.

Он просто менял одежду. Менял тон. Менял лексику.
Но суть оставалась прежней — истребить, изгнать, обесчеловечить.

Менялись флаги. Менялись лозунги. Менялись оправдания. Но типаж — всегда один и тот же.

Вчера — за погром, сегодня — за права угнетённых

1905 год, Российская империя. Погромы.
Толпа кричит: «Бей жидов, спасай Россию!»

Цель — уничтожить. Грабить. Делить.

А оправдание — «Они вредят стране. Они не наши. Они управляют всем».

2025 год, «Антисионистские марши».
Кричат: «Free Palestine! Intifada!»

Цель — та же: изгнать, запугать, стереть с лица земли.

А оправдание — «Мы за справедливость. Мы боремся с оккупантами».
Погромщик просто выучил два новых слова — «де-колонизация» и «пересечение идентичностей».

Сегодняшний антисемитизм — это не рецидив.
Это реванш. За Храм. За Тору.
За то, что народ, который они пытались уничтожить, не только выжил — а вернулся. И построил страну.
И стал сильным.

Они этого не прощают. Никогда не прощали.

Не прощают, что мы не исчезли.
Но если бы исчезли — то и претензий к нам не было бы.
Потому что мертвых не ненавидят.