Спустился Ангел в город грешный,
Крылом коснувшись грязной мостовой.
Он был посланник воли вечной,
Чтоб души падшие вернуть домой.

Но разве знает свет, как тянет мрак?
Как в бездне шепчут голоса разврата?
Он чист и светел, словно юный маг,
Ему неведома любви расплата.

Её увидел в клубах сигаретных,
Средь пьяных лиц и похотливых глаз.
Она, как ночь, в мерцаньи лунных светов,
Пленяла души, манила за собою парой фраз.

О, Демоница! Смех твой — звонкий яд,
В глазах бездонных тайна мирозданья.
Ты — Королева похоти и ад,
И Ангелу не избежать страданья.

Он подошёл, презрение скрывая,
В её глазах увидел только тьму.
«Ты губишь души, их к погибели толкаешь,
Остановись! Не дай им пасть в тюрьму!»

Она смеялась, голос — шёлк и плен,
«О, Ангел света, как же ты наивен, молод!
Душа без тьмы — лишь пыль и тлен,
А я даю им то, о чем они так долго молят.»

Два мира, два огня, столкнулись взглядом,
Взметнулись искры, вспыхнула война.
Но что-то дрогнуло под ангельским нарядом,
Увидел в Демонице что она жива.

Она коснулась пальцами лица его,
«Ты чувствуешь, как бьётся моё сердце?
Я не чудовище, я — отражение всего,
Что ты так тщательно скрываешь в себе.»

В его душе закралось вдруг сомнение,
И мир вокруг стал не таким простым.
Он понял, что борьба идёт не с ней,
А с тьмой, что дремлет в сердце каждом, и его глубин.

Он отстранился, словно от огня,
Её слова — как отрезвленья миг.
«Что знаешь ты, небесный, про меня?
Про тьму души, которая так к свободе привыкла?»

«Я видел ад! Там стоны, муки, кровь!
Ты обрекаешь души на мученья!»
Она вздохнула тихо, вновь и вновь:
«Я знаю этот ад… Я искупила все паденья.»

И взяв его за руку, повела
Туда, где свет луны земли едва касался.
«Ты думаешь, я эту участь избрала?
И в этой тьме я счастья добивалась?»

И в голосе её — тоска веков,
Обида, боль и горечь расставанья.
«Я ангелом была, до тех оков,
Что мир надел, сломив мои мечтанья.

Меня предали те, кому я верила,
За то, что я любила, как могла.
И тьма лишь приютила и согрела,
Когда от света отвернулась вся земля.»

Он слушал, потрясенный, и увидел вдруг
Не только тьму, но и былую чистоту.
И понял, что легко судить вокруг,
Не зная чьей-то боли, высоту.

Теперь он видит не врага, а бремя,
Что давит тяжким грузом на неё.
И ангел, полный жалости и рвения,
Впервые ощутил, что значит — не своё.

Он бился, словно птица в клетке тесной,
Пытаясь душу черствую согреть.
Но в сердце том лишь пустоте есть место,
И Ангелу не суждено взлететь.

И понял он, что зря сюда спустился,
Что тьма сильнее, чем его любовь.
Он крылья опустил и отступился,
И кровь небесную пролил он вновь.

Она осталась в мире тьмы и боли,
А Ангел в небесах тоску познал.
И их сердца, пронзенные любовью,
Навек разлучены, и это финал.