Он вошел в комнату, крадучись, словно тень. Увидев ее, лежащую спиной к нему, он замер у кровати. Чувство вины терзало его, словно ядовитый змей. Тихо опустившись рядом, он коснулся губами ее плеча, обжигая кожу нежным прикосновением. — Прости меня, — прошептал он, и в голосе его звучало искреннее раскаяние. — Гнев ослепил меня. Но знай, я боюсь потерять тебя. Когда я увидел тебя с ним… меня захлестнула тьма. Я не владел собой и сорвался на тебе.
Он замолчал, собираясь с духом. — Посмотри на меня, — тихо попросил он. Она повернулась, и он увидел в ее глазах блеск слез. Большим пальцем он ласково стер влажные дорожки с ее щек. — Я люблю тебя. Всегда любил и всегда буду любить.
Приблизившись, он коснулся ее губ поцелуем, пробуя соленый вкус слез. В этом поцелуе он пытался выразить всю глубину своего раскаяния, всю силу своей любви. Он чувствовал, как дрожит ее кожа под его пальцами, и эта дрожь отдавалась эхом боли в его сердце.
Отстранившись, он заглянул в ее заплаканные глаза. — Пожалуйста, скажи что-нибудь, — прошептал он, боясь услышать упрек или равнодушное молчание. Страх сковал его, словно ледяные оковы, страх, что его слова не достигли цели, что рана слишком глубока.
Она молчала, и в ее взгляде он читал смятение, боль и робкую надежду. Наконец, ее голос, дрожащий, словно осенний лист, прошептал: — Я тоже тебя люблю.
И в этот момент камень упал с его души. Он прижал ее к себе, утопая в тепле ее объятий. Они лежали в тишине, наслаждаясь близостью, чувствуя, как отступает напряжение, как тают обиды. Он знал, что прощение — это не мимолетный дар, а долгий путь, и он был готов пройти его вместе с ней.