(не моё) Лежить уже года 2 как. Но интересно

Будильник на полночь и на его первые позывные я тут же встал. Поспал ли я вообще? Снаружи тихо и темно, свет лишь в двух оконцах напротив. Начал заниматься завтраком и сборами. На небе сияют звёзды, значит, ясно. Часа в 2 прикрыл за собой дверь и зашагал к горе.

Вокруг по-прежнему тихо. Немного впереди только один герой, вышедшего чуть раньше, тоже в снаряге, бодрее и быстрее меня. А высоко на горе фонарики. Я снова опаздун. Будет тяжко.

Прошлый маршрут до скал Пастухова шел очень долго. Рассвет наступил раньше. Одна за другой загорались вершины за спиной, сначала самые высокие, потом яркие краски раннего утра расползлись по всему хребту. Красота и величие гор в своем крайнем проявлении, но времени любоваться нет.

Я прекрасно понимал, что плетусь с Бочек сильно последним. Наш лагерь — самый дальний для восхождения и потому выходить следовало раньше. С попутного Приюта Одиннадцати подключилась ещё парочка, но быстро сдулась и где-то по ходу отвалилась. Потом присоединилась еще пара опытных, но, видимо, без определенной цели. Пару раз мимо проехали груженые ратраки.

В подъем дул боковой ветер, нос ожидаемо потёк. А потом с выходом солнца пришлось заново мазаться и укрываться. Как мой многострадальный нос переносит все эти пытки: его и жарят и морозят одновременно, а он у меня и так свежеобгоревший и давно застуженный?

На подъёме впервые пригодились верхонки на мои перчатки, так как руки начали стыть. Всё-таки не зря их в прокате взял. На термуху добавил флиску. Сверху родная ветровка-мембрана — ее пока достаточно. Переодеться в пуховик придется позже. Ногам норм.

Все остальные давно наверху. Сам пипец как устал. Но ветер подутих. К Косой полке вышел часам к 9. Сил ушло много, но о полноценном отдыхе не может быть и речи. Теперь тропа сворачивает налево и по склону Восточной вершины траверсом ведет к Западной, моей цели. Встречный народ уже спускается.

Дополз до седловины, теперь высота около 5300 м. Облака уже начинают затягивать гору — на красивую картинку надежды нет, времени на безопасный спуск тоже.

С Косой полки началась мигрень — давно обещанная «горняжка», наверное. Но и сил было потрачено слишком много, пил очень мало и почти не ел. Так что неудивительно. Дополнительная полторашка воды зазря оттягивает рюкзак. Получается, горная болезнь у меня проявилась лишь на высоте 5 км, вполне терпимая. На седловине я минут 20 покемарил, пожевал что-то съестное и полез дальше. Тяжко и долго. Хорошо, что свежего снега много: так безопаснее, не улетишь вниз.

Позже выяснил, что пешие начали подъем в 10 ночи, читеры на ратраках — в 4 утра. За ратрак приходится выложить минимум 6000 руб. с каждого, а многих потом тем же способом после Косой полки забирают и увозят вниз — у них ценник увеличивается вдвое. За такие транспортные издержки меня задушит жаба. Теперь для меня покорители Эльбруса делятся на 2 категории: тех, кого привезли-увезли, и тех, кто взошел на него САМ. Между ними целая пропасть — прочувствовал на собственной шкуре.

Читал где-то, что имеются планы протянуть подъемники прямо до Восточной вершины (более высокую Западную так и быть оставить на всю голову альпинистам). План амбициозный, но вполне реалистичный. Уже представляю, как по правой стороне от нахоженной дороги поплывут кабинки через скалы Пастухова и выше. Но пока с постройками в жестких погодных условиях полный швах. Видел на седловине следы давней попытки организовать приют, но в итоге стихия всё разнесла в хлам. Не смогли даже стащить вниз застрявший на подъеме к Косой полке ратрак, теперь уже под самую макушку присыпанный снегом. О чем тут можно еще говорить?..

Чего сидеть — полез на вершину. Народ еще спускается. Далеко впереди крохотные точки последних восходителей. Их я потом встретил, когда сложный подъем остался позади, они шли вниз. Ох, и подъела гора мою силушку! Меня предупредили, что дальше никого нет и как я вообще сам. Вроде норм, с большой натяжкой, конечно. Ежегодно на Эльбрусе гибнут 1520 человек, такая вот печальная статистика. Причин много, иногда они собираются в целый букет смерти: погодные условия, потеря видимости, ледниковые трещины, резкое похолодание, горняжка, обезвоживание. Важно быть начеку и оставаться в здравом рассудке, очень желательно под чьим-то присмотром.

Наконец, заветные 5642 м! На свершившемся финише я тупо сел и минуту смотрел в туманную мглу, откуда пришел. Подумал тогда: надо бы моей непутевой башке запомнить это направление. Натоптано тут много, следы теперь — мой главный ориентир. Интересно: я уже зашел за грань, откуда не возвращаются, или еще топчусь на пороге?.. Потом сделал парную фотку с Ёжей: не иначе смерть с косой, то бишь, с ледорубом. Внутренне улыбнулся. Кругом снимать нечего. Здесь, в молоке — Россия, там, в южной стороне — молочка грузинская. Но странно осознавать, что смотришь на Эльбрус сверху. А еще тут сходятся границы наших внутренних республик: Кабардино-Балкарии и Карачаево-Черкесии, шажок в соседний регион я тоже сделал.

Но даже это сейчас не важно. Тут главные мы. Или просто я, если не считать протестующих глаз-пуговок моего тряпичного Ёжи. Всё же так хочется сказать «мы», на самой верхотуре России и Европы вдруг стало обостренно одиноко. Прямо по пятам, уже на расстоянии вытянутой руки, за мною следует затупевший страх. Вроде еще не мой, но по мою душу. Серо-белая мгла обступила со всех сторон и пялится на тебя, как африканские аборигены-каннибалы на румяного гостя из Европы. Спуститься живым — теперь главная задача на оставшийся день. Зато рюкзак моих свершений и впечатлений пополнился целым Эльбрусом, куда теперь с таким ответственным грузом податься?
На вершине!

Теперь только вниз. Спускаться гораздо легче. Признаюсь, страховочными тросами совсем не пользовался: снега было много, на тропе держался уверенно и опасности слететь в тартарары не чувствовал. На пике я был окутан маревом непроглядной мглы, а стоило спуститься пониже, как всё снова встало на свои вполне видимые места. Весь путь до лагеря, длиною в целую вечность, я вновь прошагал пешком, временами устраивая посиделки на собственном рюкзаке. Проходил мимо глубокой трещины, через которую по накатанной сновали снегоходы. Под снегом таких сюрпризов полно. Вот наглядная картинка, куда можно улететь, сойди с тропы чуть в сторону. Несчастных, попавших в такой ледовый плен, уже не находят; они остаются с горой навсегда.

Уже к сумеркам добрел до своих Бочек. Ноги болели, спина тоже. Тургруппы уже съехали, откровенно им позавидовал. Сил поесть нет; пожевал сухофрукты и завалился отдыхать. Спине снова нужен покой. Погода вконец испортилась: сплошной туман, снег и гроза.

Немного очухавшись, перебрался в столовку варить на медленном огне гороховый суп (пакет случайно затесался в мои припасы). С прогулки вернулась новая тургруппа. Столовой почему-то совсем не пользуются, при мне сюда заглянули только раз за всё время. У них, в вагончиках, наверное, свой газ и всё готовится только там. С инетом по части МТС проблем нет: за ужином глазел в ютуб и знакомился с ситуацией на фронтах. Боты опять сырые, приходится снова и снова сушиться. Вещи и рюкзак просохли быстро. Сборами к отходу займусь завтра. Ну, а пока около полуночи объявил себе отбой. Каким же бесконечно долгим и тяжелым выдался этот день. Но я справился — дико приятное осознание.