Мое раннее детство проходило в глубокой деревне.
На протяжении чуть меньше двух километров было всего три дома и бескрайние поля, луга, леса…
Природа, небо, свобода…
В первом доме жили мы, и небольшая цыганская семья, мама, папа и пятеро ребятишек, мал мала меньше, но все старше меня.
Старшие присматривали, младшие парни дрались между собой, кто будет катать меня в корзинке…
Метров через пятьсот был дом, бабушек и дедушек, не мои, но все как родные принимали меня, когда мои родители были на работе.
Еще метров через семьсот жили три семьи с детьми, с которыми мы бегали в лес, гуляли, играли…
Так уж вышло, что в основном это были мальчишки. С кем поведешься от того и наберешься… Лето, жара…
Мальчики гуляли в шортиках, меня мама наряжала как принцессу, но домой вечером я возвращалась как черт чумазая и без платья. Бабушка видя меня опять без платья, сокрушаясь «ах, ты поганка бледная, иди сюда»… Сначала пыталась приодеть стыдобу двухлетнюю, потом пыталась воспитывать крапивой…
Все без толку.
За лето я загорала так, что от цыган меня было сложно отличить…
Но, чтобы назвать негром, это было уже слишком.
Когда мне было три года.
В конце лета, мама взяла отпуск и мы поехали на поезде к родственникам в Алматы. Надо ли говорить, что за две недели там, я загорела еще больше…
На обратном пути, не успели мы сесть в поезд, пока мама распихивала сумки, Женщина напротив долго цокала языком глядя на меня и на маму…
Как рассказывала мама, по тем временам, женщина укоризненно отнеслась, к тому, что у светлой женщины родился черномазый ребенок.
Мама молча закончив с вещами, развязала на мне сиреневую в горошек панамку, в цвет сарафанчика и сказала:
Где вы видели русого негра?
Волосы у меня выцветали, едва ли не до бела, так как панамка слетала вместе с платьем, а завязывать обратно я ещё не умела и не любила лишние одеяния.
Всю дорогу, женщина больше не сказала маме ни слова. Видимо настоящих нергов видела только по телевизору и то чёрно-белому.