На две ступени снизили тональность
у дней осенних, солнце притаив,
и вот она — суровая реальность
нам удручённый дарит свой мотив.
Совсем не так должно быть по итогу,
где пёстрость листьев, нежность облаков?
Здесь только грязь разжижала тревогу,
сковав шаги прочнее всех оков.
И бьёт хлыстом невидимым злой ветер,
и задаёт свой темп дождь — метроном,
и в этой странной серой круговерти
мы с кропотливым держимся трудом.