Место для рекламы

Когда родилась моя Анна,
морозы весёлые дули
в свои серебристые флейты.
Мохнатые крылья раскинув,
парил над Москвою февраль.

Когда родилась моя Анна,
щеглы, снегири и синицы
согласно восславили песней
её голосок неокрепший,
взлетевший над белой землёй.

Когда родилась моя Анна,
уже ощутимое солнце
внезапно явилась над миром —
напомнить озябшему миру,
что пройден зимы перевал.

Когда родилась моя Анна,
курчавая, тёплая Анна,
с курносым задиристым носом,
с глазами весёлой синицы, —
я сразу влюбилась в неё.

Когда родилась моя Анна,
я мужа (уж так получилось),
которого прежде считала
отцом своим, братом и сыном, —
увы! — разлюбила чуть-чуть.

Когда родилась моя Анна,
я все черновые наброски
моих легкодумных творений
ещё раз в сердцах пролистала
и стопку тетрадок сожгла.

Когда родилась моя Анна,
я ей от души подарила
старинное русское имя:
«Ты вырастишь, дочь, и, как лебедь,
по жизни своей поплывёшь…»

Когда родилась моя Анна,
усилилось острое чувство
святого гражданского долга
пред русской державой, в которой
я воздухом отчим дышу.

Когда родилась моя Анна,
раскаты кремлёвских курантов,
заботливость глаз Ильичёвых
я с ней — неразумным младенцем —
уже разделила, как хлеб.

Когда родилась моя Анна,
я как-то почти незаметно,
почти неосознанно стала
хранителем ясного солнца
и звонкой густой тишины.

Когда родилась моя Анна,
я радио утром включила —
и бомба, упавшая где-то,
задела мой слух обострённый
в незыблемых стенах Москвы.

Когда родилась моя Анна,
я вдруг ощутила, что в жизни
нет большего счастья, чем этот
наивный мотив колыбельный,
плывущий из глуби веков.

Когда родилась моя Анна,
я стала добрее и строже —
забыла, что мне девятнадцать,
что детство, как школьные косы,
я только вчера расплела.

Когда родилась моя Анна,
я право своё осознала
писать эти тихие строки,
ритмично качая коляску
в апрельский безоблачный день.

Когда родилась моя Анна…

***

К восемнадцати годам
все от глупости раздам:
жемчуга, наряды, злато,
кучу денег…
А в придачу —
зимний дом, авто и дачу, —
чем богата, тем и рада,
А себе оставлю малость:
только море, сушу, небо,
ковш воды, горбушку хлеба,
кеды, песенку, усталость…
Остальное вам досталось.

Мара Гриезане (1950-1986)- латышская поэтесса, писала как на латышском языке, так и на русском. Уехала из Латвии, потому что поступила в Литературный институт, рано вышла замуж и всю жизнь прожила в России. Её литературная судьба не сложилась, хотя первые её стихи отметили К.Чуковский и А.Твардовский. Некоторые её стихотворения ошибочно приписывали Николаю Рубцову. Они были друзьями, и некоторые её стихи он хранил... Стихотворение "К восемнадцати годам..." перевела с латышского Луция Замайч.

Опубликовала    31 дек 2023
0 комментариев

Похожие цитаты

Если вам кажется, что государство вас постоянно обманывает, не сомневайтесь — вам не кажется!

Опубликовала  пиктограмма женщиныHellenka  14 апр 2013

Когда устаешь от жизни
До злобы, до крика, до боли,
До в пепел сожженных ризниц
И вдох каждый режущ и колющ.
То… странно… находится кто-то,
С кем снова дышать можешь.
С кем шепотом пульса топот,
Кто свой до печенок, подкожно.
Кто снова тебя возвращает
Тебе же: «Владей, не теряйся.»
От этого нет пощады.
И сердце в чарующем вальсе
Кружиться в его ладонях.
Ты робко трогаешь счастье,

Опубликовала  пиктограмма женщиныАграфена Позднякова  02 мая 2014

к #705134

Она не помнит, что значит больно.
Она вечерами заходит в кафешку,
Пьет два эспрессо. Она довольна.
Она очистила память, как флешку.
А на окне осень пишет дождями:
— Заваривай чай, грусти, читай книги,
И даже во сне плутай ноябрями.
Моих желтых листьев мили и лиги
Вплетай. И пусть пахнут строки
Дымом костров от сожалений
О сладкой, тобой удаленной эпохе,
Горечью кофе со вкусом сомнений.
Мерзнут руки.
В них не дрожит больше птица-надежда,

Опубликовала  пиктограмма женщиныАграфена Позднякова  12 сен 2014