Отношения капиталистического Запада и народов Азии, Африки и Латинской Америки прошли несколько стадий. До конца XVIII — начала XIX веков европейцы встраивались в местные системы торговли. Затем они перешли к колониальным захватам, когда часть стран стала прямыми колониями, часть попала в полуколониальную зависимость и было силовое присвоение продукта этих обществ.
С образованием Советского Союза и активизацией Соединенных Штатов началась борьба народов Азии и Африки за свою независимость. В начале 50-х годов на арену выходит новая фракция мирового капиталистического класса — корпоратократия, которая не так тесно связана с внеэкономической эксплуатацией колоний и которая вполне может это делать экономически. Начинается переход к тому, что называется «неоколониальная эпоха».
Отчасти афро-азиатские народы добились освобождения, но в значительной степени их отпустили бывшие метрополии. Отпустили потому, что выгоднее стало эксплуатировать бывшие колонии экономическим способом и при этом ничего туда не вкладывать, не нести никакой ответственности за это.
Затем наступила следующая стадия — глобализация. Глобализация — это выжимание всех возможных соков из афро-азиатского мира всеми способами. Наконец, на наших глазах мы вступаем в новую фазу. В индустриальной эпохе была нужна большая масса рабочих и крестьян, обслуживающая западное ядро, и вот теперь эти миллиарды людей абсолютно не нужны верхушке мирового капиталистического класса на Западе.

Одна из главных тенденций современного мира — это нарастание разрыва между богатыми и бедными, между власть имущими и всеми остальными, грубо говоря, между верхушкой — с одной стороны и средними и нижними слоями — с другой. То есть средние слои очень быстро размываются. Скажем, 7−8% превращаются в новые средние слои, а остальные улетают вниз, как это произошло со средними классами Латинской Америки в 80-е годы в результате структурных реформ, проведенных Международным валютным фондом.
Сейчас можно уже четко видеть, насколько серьезен этот процесс социальной поляризации и насколько отличается повседневная жизнь элиты (властной и экономической) от средних и нижних слоев. Здесь несколько направлений вот этой новой сегрегации, которая в крайних своих формах может достичь размаха апартеида.
Безусловно, одна из важнейших линий вот этого нового классогенеза — это образование. Мы видим, что устанавливается монополия на качественное образование. Вторая линия — это культура. Это абсолютно примитивное телевидение по всем каналам. Про социально-экономическую сферу я не говорю, в ней огромная часть населения занимается проблемой выживания.
Я думаю, что в ближайшие 10−15 лет, если нынешние тенденции сохранятся, мы получим ситуацию, очень напоминающую конец XIX — начало XX века.
Термин «неоколониализм» употребляется очень часто, но какие механизмы стоят за ним? С колониализмом понятно — это ограбление, а с неоколониализмом дело обстоит хитрее.
Самая примитивная форма неоколониальной эксплуатации — это «ножницы цен», когда продукция страны скупается почти задарма, но есть и более изощренные методы воздействия. Это схемы, когда стране навязываются займы и проекты, которые ведут к катастрофическим последствиям. Потом происходят социальные волнения, а чтобы решить эту проблему, правительства берут еще большие займы. Так происходило в Эквадоре или, например, в Индонезии. А когда какие-то руководители не шли навстречу верхушке мировой капсистемы, то с ними обходились очень жестко.
Третий механизм — это коррупция, когда она становится формой неоколониальной эксплуатации. Т. е., говоря о неоколониализме, можно выделить три основных способа его реализации: «ножницы цен», экономические диверсии и коррупция. Если все это не срабатывает, тогда — «мы идем к вам», и появляются американский флот и т. п.
В последнее время у нас часто говорят о гуманитарных технологиях, но при этом, как правило, не объясняют, что это такое. Мне трудно сказать, что сегодня у нас имеется в виду под гуманитарными технологиями, но я хорошо представляю, что такое гуманитарные технологии на Западе в последние 120−130 лет.
Гуманитарные технологии, если называть вещи своими именами, — это то, что Антонио Грамши называл культурной гегемонией, т. е. контролем со стороны господствующих классов и групп, контроль в сфере культуры, в сфере психологии, даже в сфере гуманитарной науки. Классический пример гуманитарных технологий — ориентализм, который был создан на Западе в конце XIX — начале XX вв. Ориентализм — это дисциплина, которая трактовала Восток как отсталый по сравнению с Западом, как нуждающийся в вестернизации. Это вбивалось в головы афро-азиатских элит, которые обучались на Западе, и которые, возвращаясь в свои страны, пытались их подверстать под западные формы.