Боже, не считай моих седин,
Лучше посмотри, как беден я.
У меня остался дом один.
И одна березка у плетня.
Чашка на столе одна и стол
На одной единственной ноге.
Боже, неужели это всё,
Чем ты дал распорядиться мне?
Бог смотрел. И облако курил.
Жмурил глаз и зайчиков пускал.
Хорошо, старик. А как ты жил?
Разве плохо?.. Только для себя.
Разве не имел ты сто друзей?
Разве не ценил ты сто вещей?
Разве каждой женщине своей
Ты не указал, смеясь, на дверь?
Разве ты растил своё дитя?
Разве сердце было у тебя?
Разве не легко ты провожал,
Всех, кого я в жизнь твою послал?..
Разве не справлял ты именин?..
Были все. За дверью — я один.
Что же ты теперь ко мне пришёл?
Друга у калитки не нашёл?
Сын теперь не хочет знать тебя?
И жена с другим живёт твоя?
Что же ты не смог себя согреть?
Жизнь, старик, прошла.
Не пряник — смерть.
Нужно было не сжигать.
Гореть.
Сердце рвать. А не с десяток жил.
Старость — дар. Для тех, кто мудро жил.
Старость — дар. Для тех, кто чтил отца.
Наказанье — только для глупца.
Разве не учила тебя мать?
Про своих всю жизнь не забывать.
А забыл. И в старческом бреду
Не искать на новую беду.
Разве не учила тебя медь?
Ничего не стоить. Громко петь.
Разве я не слушаю тебя?
Я теперь, старик, твоя семья.
Ты молись, старик, и может быть,
Ты ещё научишься любить.
Вот и научила тебя плеть:
Близкого — ценить. А вещь — иметь.