Ты мне никто — я думал, усмехаясь,
Брал, просто так, чего бы и не взять,
Был нежен, ласков, только притворяясь,
Мог, не моргнув, обидеть и солгать.
Мне было всё равно, ты иль другая —
Все одинаковы, все лживы и просты.
Одно заботит — внешность дорогая,
А что в глазах — не важно, пусть пусты.
Я не хотел, ни думать, ни мечтать,
Ну, есть и есть, цветок души не жалит,
Ты мне никто, зачем тебя держать,
Потеря женщины уже не опечалит.
И сам порвал те тоненькие нити,
Что хрупким чувством связывали нас,
Велел рукам: оставьте, отпустите —
Они совсем и не нуждались в Вас.
Всё кончено… Нет, нет, простите…
Ведь всё не так, ведь всё наоборот…
Ведь не она, а я, поймите…
Ведь не она, а я… Идиот!
Ты в ней увидел, что угодно:
Неправоту, неверность, ложь и грязь.
Простую прихоть — думать: «Я свободна».
Ты жаждал разворочать, растоптать.
А ведь она, она одна такая,
Одна по-прежнему, несущая во сны,
Порывы страсти без конца и края,
И вкус, и запах хлынувшей весны.
Она нужна мне. Боже, как случилось,
Что мы чужие и возврата нет?
Всё вдребезги сломалось, развалилось…
Сам виноват, и вот судьбы ответ:
Не разглядел, не понял, не увидел,
Не дорожил, не верил, — не умел…
А ни за что бессмысленно обидел.
Ты ей никто — имеешь, что хотел.
1992