Всё по углам… и Бог… и тени…
И перепады настроений,
И пыль истории, и сны.
Всё по углам… глаза и уши,
Иуда, сребреники, пушки
И чувство смутное вины
За город и за осени следы,
За голые деревья у воды,
Которым ждать весны иль топора…
Ах, Боже мой! Осенняя пора…
Какой конфуз: очарованья нет!
Повсюду серый, моросящий свет,
Точнее, дождь из пыли водяной,
Какой бывает только над Невой.
Ты закурил и поднял воротник.
И кажется, что небо моросит…
В Москве бы — плакал ангел, но, увы,
Нет ангела у нынешней Москвы.
Мой дом — корабль из тех, что сел на мель,
Угрюмая снаружи цитадель…
Внутри тепло и сухо: книги, стол,
Где я пытаюсь жечь в ночи глагол.
Выходит пепел с примесью золы…
А всё они, проклятые углы,
Где тени, Бог распятый — глух и нем…
Где я внимаю пению сирен
Привязан к мачте, чтоб, пригубив сон,
Не стать, подобно многим, мертвецом.
Сон ядовит, но мы, хвала богам,
Плывём вперёд по пенистым волнам…
Куда — не важно, что нам Телемак
И Пенелопа? Тысячи Итак
Гостеприимно встретят корабли…
А те, на той Итаке — умерли…
Наверно много тысяч лет назад.
Но кто, скажите, в этом виноват?
Никто, хоть жаль, понятно, умирать…
Оставив только ручку и тетрадь.
Но большинство уходит просто так.
А ты глаголы жжёшь, как некий маг —
Знать не боишься адского огня
На коем бы, в свой век, сожгли тебя!
А посему, считай, что повезло
Родиться в век не тот, в не то число…
Сидеть над строчкой… тени по углам…
Глаголы Пушкин сжёг. Почти дотла.
Он их рождал велением небес.
И сжёг бы все, когда бы не Дантес!
А ты всё веришь в перья и столы…
Нет-нет, да смотришь в темные углы.
Всё по углам. В них тени тех миров,
Которые обходятся без слов,
Иначе, чем, скажи, тебя проймёшь?
В углу — темно… и за стеною — дождь.
И мокрый Питер. Зонтики, дома…
И не сойти б от мороси с ума.
Пиши, пиши, останется зола!
Жаль, не хватает пятого угла!
В нём всё сошлось — начала и концы,
Метели, ямщики и бубенцы,
И города, и веси, и поля,
Зима и лето, небо и земля…
А здесь — лишь осень, морось, неуют,
И - Пять углов, где водку продают.
Туда любил ходить один поэт…
Да и того забыли… столько лет
Прошло с тех пор… он даже бросил пить.
Я захожу к нему поговорить
В соседний дом — о жизни, о стихах,
О том, что книги? — вечность или прах?
О том, что ждёт нас — порознь и всех…
И о поэтах — нынешних и тех…
Он говорит, желая мне добра,
В насквозь промокшем городе Петра…
Грядет зима. И до весны, увы,
Как до тысячелетия Москвы…
Искомый Пятый угол, как итог.
Мне не дожить до этого, даст Бог…