Тропинка мирно петляла под лапами, сверкая зелеными от своей наглости лопухами, росшими по обочинам. Мальчик уверенно держал поводок, довольный своей ответственной миссией. Меня давно уже считали старым и умным псом, поэтому отпускали гулять со мной ребенка. Я мысленно фыркнул: «кто еще кого выгуливает». В груди тугим комком притаилась боль. Она, словно змея уже давно травила не только тело, но и душу, заставляя мыслить холодно и расчетливо. Решится, сегодня я должен решится. Тоска и отчаянье нахлынули вместе с воспоминаниями. Милая пара, гуляя подбирает бело-рыжего пса. «На время» — уговаривают они себя, — «пока хозяин не найдется». Но щенок рос, хозяева не находились. И я остался жить с ними, ведь они меня любили, ласкали… заплетали длинную шерсть в косички, за что я, наверное, и получил свое странное имя — Колосок. Кличка, подошедшая больше лошади, неожиданно приглянулась всем домочадцам, и я так и остался Колосок. Хм, кошкам на смех.
Шли годы, увы, не бесследно. Все чаще стали беспокоить лапы, — от боли я скулил по ночам. «Да, наш Колосок уже не тот" — уныло качала головой бабушка. «Ничего, он еще молодой, мы еще повоюем!» — наигранно бодро отвечал папа, незаметно мешая в кашу обезболивающее. Спустя какое то время к нам пришел странный человек — ветеринар. От него веяло болью и страхом. Деловито осмотрев меня, он сказал: «будем резать!» — от чего вся семья побледнела как снег. «А иначе никак нельзя?» — испуганно спрашивает мама. В ответ страшный человек качает головой — «Никак!». Горестный вздох. «Супостаты!» — в сердцах воскликнул дедушка — «Им лишь бы резать. Не переживай, Колосок, выкрутимся как ни будь». Потом меня повезли в мрачное здание. Страхом пахло гораздо отчетливей. Из кабинета вышла старушка, держа на руках завернутую в одеяло кошку. От них пахло кровью… и смертью. Да, именно тогда я впервые ощутил этот жуткий запах и испугался. Обе, хозяйка и кошка, посмотрели на меня с жалостью, мол, мы уже отмучились — твоя очередь. Я заскулил, протяжно, надеясь на чудо, но его не последовало. Всхлипнув, мама потрепала меня по загривку «я с тобой, не бойся я рядом…» Стало немного, совсем немного легче, и я с уверенностью шагнул в пропасть кабинета. Что было дальше помню смутно. Противный «укольчик»… холод железного стола… блеск лезвия … и яркие, безумные глаза врача…
Бррр. Я тряхнул головой, развевая наваждение. Хотя, тот взгляд, он часто преследовал меня во сне, когда я с визгом, как маленький щенок, просыпался в коридоре. Родители выбегают из комнат, и даже малыш, мило утирая кулачком, заспанные глазки подбегает ко мне. Я смущенно отворачиваюсь — сон, просто сон. С ложным спокойствием отворачиваюсь, мол, нет причин беспокоится, ребенку завтра в школу и все такое. Все постепенно расходятся, тушат свет. И я чувствую ее запах. В полутьме коридора слышный только мне. Запах смерти…
Шло время, я притворялся, что все нормально, не зная, что бужу всю семью по ночам своими всхлипами. К моему огорчению родители заметили неладное. Посоветовались, решили вызвать ветеринара. Меня аж передернуло. Опять безумные глаза — словно мясник. Но на этот раз был другой — добрый, приветливый. Он спокойно приблизился ко мне и осмотрел. «Все хорошо, дружок, не бойся». «Не боюсь» — ответил я и повернулся, подставляя ему брюхо. Он почесал его, просто, как мальчишки чешут дворового пса — любя, лаская и терзаясь не в силах помочь. По грустной улыбке я понял — он тоже ее видит. Смущенно кашлянув, доктор отвел родителей в сторону. Те прильнули к нему с надеждой, будто ждали, что он бросит им кость, но он горько помотал головой. «Неужели ничего больше нельзя сделать?!» — в отчаянье воскликнул папа. «Вы можете больше не мучить его» — спокойно, осознавая свою роль палача, произнес доктор — «если решитесь — я сделаю укол». И получив неуверенный отказ, поспешил по другим вызовам. «Мы же не можем?! Мы же правда этого не сделаем?!» — тихонько рыдала мама. «Нет, конечно же нет. Но, проклятье, как нам жить, видя как наш Колосок медленно умирает?!» — эти слова папы стали для меня решающими.
И вот шагая по дорожке, я мысленно прощался со своей семьей, с домом, с парнишкой, который еще верил, что я выздоровею. Нет, я не хочу видеть его слез… я решился!
-Нет, Колосок, стой! — резко рванув в лес, я сбил мальчишку с ног.
-Стой! Не уходи! — всхлипнул он, и помчался за мной. Я петлял между кустов и деревьев, играя в свои последние догонялки. С размаху перескочив через бурелом, я хотел скрыться в чаще, но на прощанье обернулся. Его глаза, полные слез, смотрели на меня с непониманием и укоризной. Я чувствовал, что предаю его. Еще секунда и я кинулся бы обратно, но… Им будет больно видеть, как я медленно умираю. Они будут плакать, все. Слез прольется куда больше. Поверь, малыш, когда вырастешь ты все поймешь и простишь. Разве ты никогда не терял игрушки, я знаю, что никогда не был для тебя игрушкой, но все же. Просто представь что я ушел, я просто потерялся. Не плачь, верь, что я жив, пусть это будет и неправда. Прощай малыш. Я люблю тебя!