…судьба — это нечто вроде географической карты, которая выдается каждому изначально, при рождении. А жизнь — это маршрут. Пункт назначения один, единственный, но пройти к нему можно разными тропами, что называется импровизируй, но помни о цели. Ведь вместе с жизнью дано право выбора. Что захотите — то и выберете…

Умный знает, как легко сделать глупость, он всегда настороже, и в этом его ум. Глупый не сомневается в себе; он считает себя хитрейшим из людей, отсюда завидное спокойствие, с каким он пребывает в глупости.

Один замечает, что он на краю неминуемой глупости, силится отпрянуть, избежать её и своим усилием укрепляет разум. Другой ничего не замечает: для себя он — само благоразумие, и отсюда та завидная безмятежность, с какой он погружается в собственный идиотизм. Подобно тем моллюскам, которых не удается извлечь из раковины, глупого невозможно выманить из его глупости, вытолкнуть наружу заставить на миг оглядеться по ту сторону своих катаракт и сличить свою привычную подслеповатость с остротой зрения других. Он глуп пожизненно и прочно. Недаром Анатоль Франс говорил, что дурак пагубней злодея.

Большинство мужчин в общении с женщинами совершают главную ошибку — спешат и проявляют чрезмерный интерес, практически сразу давая понять ей о своем интересе к ней как к сексуальному объекту. В большинстве случаев такое поведение не оправдано и не ведет к цели. Собственно женщина, общаясь с мужчиной, сама все прекрасно понимает к чему может привести такое общение, поэтому заявлять об этом прямо в самом начале отношений глупо. Некоторые мужчины делают это даже при первой встрече, еще до того как…
… показать весь текст …

«Принимай меня таким, какой я есть» означает: «Ты мне не настолько важна, чтобы хоть как-то учитывать твои пожелания».

«Никакие звезды, чины и регалии не помешают человеку быть человеком, и наоборот — никакое общественное положение не является гарантом, что он не выберет для себя малопочетную, но очень комфортную роль подлеца и сволочи…»

Он уже забывался; лихорадочная дрожь утихала; вдруг как бы что-то пробежало под одеялом по руке его и по ноге. Он вздрогнул: «Фу, черт, да это чуть ли не мышь! -- подумал он, -- это я телятину оставил на столе…»
Ему ужасно не хотелось раскрываться, вставать, мерзнуть, но вдруг опять что-то неприятно шоркнуло ему по ноге; он сорвал с себя одеяло и зажег свечу. Дрожа от лихорадочного холода, нагнулся он осмотреть постель -- ничего не было; он встряхнул одеяло, и вдруг на простыню выскочила мышь.
Он бросился ловить ее; но мышь не сбегала с постели, а мелькала зигзагами во все стороны, скользила из-под его пальцев, перебегала по руке и вдруг юркнула под подушку; он сбросил подушку, но в одно мгновение почувствовал, как что-то вскочило ему за пазуху, шоркает по телу, и уже за спиной, под рубашкой. Он нервно задрожал и проснулся. В комнате было темно, он лежал на кровати, закутавшись, как давеча, в одеяло, под окном выл ветер.

Вы думаете, что быть грубым — значит быть простым и натуральным, а я думаю, чем мягче человек, тем он больше человек.
--------------

— … Многие соблазнились бы благами, которые может дать обладание властью надо мной, а ты так легко расстаешься с ней, словно она тебе не нужна ничуть. Что я могу сделать для тебя? Хочешь, я заберу воспоминания, что причиняют тебе боль?
— Нет, моя хорошая. Без них я не буду собой. — И, вспомнив, процитировал слова своей маленькой начальницы: «Каждый должен жить в своем персональном аду».

Когда ты любишь кого-то… По-настоящему любишь, друг то или любовник, ты полностью открываешь для них свое сердце. Ты даришь им часть самого себя, которую не дарил ни кому другому, и позволяешь им видеть твою суть и только они могут, изранить твое сердце и душу так глубоко. И когда они делают этот порез, это жестко — тебе больно так, словно твое сердце вырывают. И ты остаешься голым и беззащитным, гадая что заставило их сделать тебе так больно, когда ты делал все, чтобы любить их. Что с тобой не так, если никто не может бороться за тебя? Это значит, что никто тебя и не любил? Достаточно одно такого раза, чтобы запомнилось навсегда… но может ли это повториться? Кто в здравом уме пойдет на это еще раз?

«Как известно, время проходимо в обе стороны»

Только то дело имеет ценность перед вечностью, в которое было вложено много любви и боли. Все остальное — ситуативная тухлятина.

Из группы амфетаминов и опиатов героин и любовь — две очень схожие зависимости.

Любовь — это искусство, где любая ерунда может как вдохновить, так и разочаровать.

За темноту денег не платят, и потому Скрудж ничего не имел против темноты.

— Ты не веришь в меня, — заметил призрак.
— Нет, не верю, — сказал Скрудж.
— Почему же ты не хочешь верить своим глазам и ушам?
— Потому что любой пустяк воздействует на них, — сказал Скрудж. — Чуть что неладно с пищеварением, и им уже нельзя доверять. Может быть, вы вовсе не вы, а непереваренный кусок говядины, или лишняя капля горчицы, или ломтик сыра, или непрожаренная картофелина. Может быть, вы явились не из царства духов, а из духовки, почем я знаю!

Он понимал, что те, кто смеется, — слепы, и думал: пусть себе смеются, лишь бы не плакали!
----

Всякое недовольство — это нехватка удовольствий…

То, что человек сознает в себе свободным, — это-то и есть то, что рождено от бесконечного, от того, что мы называем Богом.
---

Самое торжественное для семинарии событие было вакансии — время с июня месяца, когда обыкновенно бурса распускалась по домам. Тогда всю большую дорогу усеивали грамматики, философы и богословы…
Каждый тащил за собою мешок, в котором находилась одна рубашка и пара онуч. Богословы особенно были бережливы и аккуратны: для того чтобы не износить сапогов, они скидали их, вешали на палки и несли на плечах, особенно когда была грязь. Тогда они, засучив шаровары по колени, бесстрашно разбрызгивали своим…
… показать весь текст …

— Одуванчик. Последний, наверно. Вот уж не думала, что найду одуванчик так поздно осенью. Теперь нужно его взять и потереть под подбородком. Слышали когда-нибудь об этом? Смотрите! — Смеясь, она провела цветком у себя под подбородком.
— Зачем?
— Если останется след — значит, я влюблена. Ну как?
Что было делать? Он взглянул на её подбородок.
— Ну? — спросила она.
— Жёлтый стал.
— Чудесно! А теперь проверим на вас.
— У меня ничего не выйдет.
— Посмотрим. — И, не дав ему опомниться, она сунула одуванчик ему под подбородок. Он невольно отшатнулся, а она рассмеялась. — Стойте смирно!
Оглядев его подбородок, она нахмурилась.
— Ну как? — спросил он.
— Какая жалость! — воскликнула она. — Вы ни в кого не влюблены!
— Нет, влюблён.
— Но этого не видно.

«Меня ужасает вечное молчание этих бесконечных пространств»
---

Как мне, однако, не хочется умирать! Душа зарылась в подушку. Ох, не хочется! Холодно будет вылезать из теплого тела. Не хочется, погодите, дайте еще подремать.

…но так как нет в мире ни одного человека, говорящего на моем языке; или короче: ни одного человека, говорящего; или еще короче: ни одного человека…

…я-то сам так отчетливо представляю себе все это, но вы - не я, вот в чем непоправимое несчастье.
---