Хотя она никогда не была сценическим работником, многие старые актеры, режиссеры и театральные художники считали ее «своей», потому что именно ее когда-то приглашали на генеральные репетиции и именно она всегда сидела на премьерах в первом ряду, ободряюще улыбаясь и сжимая в руках огромные букеты цветов, которые щедро дарила им, когда опускался занавес.

«Это временно», — говорила ты. «Это временно», — мы все так говорим, пока молодые. А потом просыпаемся и понимаем, что временное не закончится, черт возьми, никогда!

Честно говоря «Клуб Микки Мауса» была детская мечта. Было невероятно весело-особенно для такого ребёнка, как я. Но в тоже время эта была мучительно тяжёлая работа и мы отрабатывали хореографию по 30 раз в день стараясь довести каждое движение до совершенства. Однажды на вечеринке мы играли в «правду или действие», и кто-то заставил Джастина поцеловать меня. Помню, что на фоне играла песня Джанет Джексон. Он наклонился и поцеловал меня. Уже гораздо позднее, когда мы уже встречались я забеременела и это было сюрпризом, но не было трагедией. Я так любила Джастина… Я всегда ожидала, что у нас будет семья. Просто это случилось немного раньше, чем я ожидала, но Джастин определённо не был рад беременности: он сказал, что мы не готовы к рождению ребёнка, и что мы слишком молоды.

Не зря же американцы говорят, что преступность — это та цена, которую общество платит за демократию.

Почему-то принято считать, будто любовь — это непременно светлое и прекрасное чувство, а уж быть объектом чьей-то любви — сплошное удовольствие. Увы, это почти всегда не так. Перекроить по своей мерке и оставить при себе — вот чего обычно хотят любящие, супруги или родители, без разницы. Честно говоря, даже не знаю, кто хуже.

Дети мои, я же перевидал все увеселительные и развлекательные дома, которые только можно придумать. Веселье — в сердце, а не в этой фигне.

Мягкость и бесхребетность — разные вещи. Мягкость — от силы и мудрости. Бесхребетность — от слабости, вялости и полного отсутствия внятных внутренних ориентиров. Бесхребетного человека можно заставить пойти в магазин и убить молотком кассира. А вот мягкого — не заставишь. Мягкие люди на самом деле очень твердые. Все герои на войне — настоящие, не случайные — были мягкими. Психопаты обычно тихо сидели в окопах и размышляли, как слинять, получив неопасную рану в ногу.

Мудрость мужчины по отношению к Женщине, заключается в его способности с пониманием и известной долей юмора, принимать её всевозможные виражи, при этом абсолютно не зацикливаться на желании найти в них логическую линию, ибо главная логика оных поступков в том, что они алогичны, а значит весьма и весьма оригинальны… Самое удивительное, что вот эта их неожиданная (для мужского ума) оригинальность, то бишь отличие от нормы (психологи называют это девиантностью) нередко приносит больше пользы, для р…
… показать весь текст …

Фонарики…

О том, что никому (и нам в том числе) не известно — можно говорить всё, что заблагорассудится, при этом фантазируя, выдумывая, придавая, раскрашивая, облачая, на всю ширину, длину и высоту своих творческих способностей… Всё равно ведь никто не знает, что это такое, откуда взялось и какая его настоящая суть… И никто не сможет Вас упрекнуть в невежестве, плагиате, незнании, неправильных деталях и т. п… Это и есть фантастика, рождённая нейронами где-то в глубине нашего мозга, и что самое…
… показать весь текст …

Я любил ее безумно. Почему мы любим? Разве не странно видеть в целом мире только одно существо, иметь в мозгу только одну мысль, в сердце только одно желание и на устах только одно имя — имя, которое непрестанно поднимается из недр души, поднимается, как вода в роднике, подступает к губам, которое твердишь, повторяешь, шепчешь всегда и всюду, словно молитву?

Мне сказали, что я смогу вернуть детей, если отправлюсь в реабилитацию. Несмотря на то, что я чувствовала, что у меня больше проблем с гневом и горем, чем со злоупотреблением, я пошла. Когда я приехала, там был мой отец. Он сел напротив меня и сказал: «Ты позорище». Это было, как удар по лежачему. Когда у меня все рушилось, моя мать писала мемуары. Она рассказывала о каждой моей ошибке по телевизору, рекламируя свою книгу. На одном шоу она рассказывала, что недоумевает, почему моя жизнь пошла под откос.

Ну и я с детства к природе не приучена, выросла городским ребенком, у меня и тяги такой нет, чтобы в лес выехать или там на полянку какую-нибудь. Стыдно признаться, но меня это раздражает. Обязательно что-то колется, что-то кусается, воды горячей нет, мягкого дивана нет, телефона нет. Ну и так далее.

Блин, такое чувство, что мы не другую планету осваиваем, а участвуем в новом голливудском блокбастере.

Добрее всех ко мне была Пэрис Хилтон. Все ее критиковали как тусовщицу, но я находила ее изящной. Она знала, что у меня дети и что я страдаю после развода. Может, ей стало просто жаль меня. С ней я прошла через вечериночную стадию. Но давайте внесем ясность: тусовки не были такими дикими, какими их выставляла пресса. Иногда я вообще никуда не выходила. Наконец, если дети под присмотром няни, можно и задержаться допоздна. Но тогда всюду говорили, что я худшая мать на свете.

— Это чьи картины? — спросил он с порога. — Здоровые какие. Твои?

— Это не картины, — ответила я. — Декорации для спектакля. Я над ними работаю.

— Как вы их переносите?

— Они складываются.

— Лопухи какие-то…

— Это трава забвения, — сказала я.

— Зачем?
… показать весь текст …

О истина! колико ты тяжка чувствительному сердцу, когда ты бываешь в укоризну.

Яна встретила его такими глазами, какие в народе иногда называют растопыренными.
— Русик, ты представляешь, Черномырдина сняли!
— Я знаю, — равнодушно откликнулся Руслан, расстилая на полу старые газеты и готовя плацдарм для битвы за ужин. — Нам еще утром из Москвы сообщили.
— Но за что?! Чем он провинился?
— Янчик, мы с тобой этого все равно никогда не узнаем. Невозможно понять, что делается в голове у нашего Президента, живем как на пороховой бочке.
— А этот, новый который? Он какой?
— Кириенко-то? Да кто ж его знает, какой он.

Когда мне не удаётся распутать, с удобством для себя, какое-нибудь затруднение, я помогаю себе тем, что перестаю думать об этом деле до следующей недели. Мне говорят: «Много ты выиграл? Все равно придётся проглотить пилюлю». — «Это смотря как, — отвечаю я. — Почём знать, может быть, через неделю и мира то не будет. Вот-то я буду огорчён, что поторопился, если пилюлю я проглочу, а тут затрубят господни трубы! мой друг, счастья не откладывай ни на час! счастье надо пить свежим. А неприятность может и подождать. Если бутылка и выдохнется, то это только лучше».

Очень…

Ты всегда достигнешь того, чего очень желаешь… Ключевое слово — ОЧЕНЬ… Банальные слова, но требуют повтора — надо очень желать… Думать об этом, каждой своей клеточкой, отбрасывать в сторону мысль, что не получится, не срастётся, не выйдет… Выйдет, срастётся, получится, произойдёт — но не сразу, не по «щучьему велению», не по взмаху волшебной палочки… Но думай, знай, верь, не сомневайся, твёрдо двигайся в желаемом направлении, помогай приближению реализации желания не только мыслью, но и по возможности практическим делом… Там где надо — слышат… И в унисон твоим НАСТОЙЧИВЫМ и перманентным желаниям, уже нажимают нужные кнопочки, передвигают необходимые рычажки, крутят надлежащие колёсики… Механизм запрограммирован, озадачен и запущен… Теперь только наберись терпения, не рви, не гони, не паникуй, не расстраивайся, не жалей, не опускай руки, нос и голову… Всё будет так, как ты хочешь, или так, как ты хочешь — будет…
ТОЛЬКО ОЧЕНЬ ЖЕЛАЙ!

Нет, ни за что не уступит она право видеть своего кумира, сидеть с ним рядом, смотреть на него, говорить с ним. Если Дима просил Лизу позировать, то усаживал ее, придавал нужную позу, легкими движениями рук поворачивал ее лицо к свету, укладывал в живописном беспорядке волосы. От его прикосновений девушка умирала