ГЛАВА ДВАДЦАТЬ ЧЕТВЕРТАЯ
Среда
07:11
Проснулся от жуткого звука горна, весь покрытый инеем и с чем-то мешающимся за спиной.
Холодно не было.
Было… странно.
Приглядевшись, с ужасом увидел два шикарных лебединых крыла за плечами, спускающихся до самого пола.
Вверху, над макушкой, сиял нимб.
Нимб я пощупал, укусил — перепугался и повесил обратно.
А тут вбежал анрел, увидел меня, офонарел и стал отдирать крылья от спины, не реагируя на мои вопли.
— Эй, эй, ты чего!
— Это мое.
Чуть ли не вгрызаясь в кость.
Больно было дико.
— А-а-а-а-а!!!
— Не ори!
Затыкаюсь.
Анрел плюнул и сел рядом со мной, лицо — печально, в глазах — ужас.
Сказал, что каждый раз перед походом на землю оставлял здесь крылья и нимб…
Похоже, ночью они нас перепутали и прицепились не к хозяину, а к магу.
Смущенно улыбаюсь, протягиваю кругляш.
Сир только отмахивается.
Сказал, как только подойду к переходу — само отвалится.
Распахиваю крылья, мечтаю о полете.
Анрел сказал, что прибьет, если потеряю хоть перышко.
Смущенно киваю, выбегая наружу.
07:38
Опыт полетов у меня был!
Но тут все как-то иначе.
Приспособился не сразу.
Пока приспосабливался — сбил двух анрелов и одну душу, из последних сил пытавшуюся от меня смыться.
Не удалось.
Анрел бегал внизу и грозил жуткими карами, умоляя вернуться и прекратить буянить.
Радостно машу ему ручкой и заворачиваю мертвую петлю!..
07:44
Возвращаю Сиру лысые крылья, лежа на земле и глядя ласково и всепрощающе.
Умереть в райне… от сотрясения мозга и всего остального.
Мечта.
Анрел рассматривает поломанную собственность, пытаясь что-то сказать.
В глазах — много боли и такого странного и непонятного чувства, как… обида.
07:46
Душат нимбом, просвещая, какая я сволочь.
07:48
Пролетающий мимо анрел меня спас.
Произнес очищающую молитву над рыдающим анрелом, приделал ему на спину остатки крыльев, не слушая возражений и мягко улыбаясь.
После чего полетел дальше.
Сир сидит.
Нимб съехал набок, за спиной топорщится хрен-те что.
Общее состояние: «добейте».
10:31
Идем к какой-то там библиотеке.
Есть шанс открыть портал в мой мир отсюда.
Стараюсь говорить мало, ступать тихо и не ржать. Анрел идет гордо, задрав нос и не глядя на меня. Бедняга.
И угораздило же его связаться со мной.
17:58
Да-а-а-а-а-а-а…
Библиотека, мягко говоря, здоровенная.
Я уже устал и теперь просто сижу у стремянки с колесиками, на которую залез Сир и что-то там листает под потолком, почти невидимый с полу. Общаемся телепатически.
Тут этим навыком наделяется каждый вошедший. И обделяется каждый вышедший.
Ибо тишина в читальном зале — наше все.
18:41
Я, кажется, прикорнул?
А где лестница?
А, во-он.
Далеко-то как.
Встаю и иду к ней.
Анрел мне машет и говорит, что нашел нужную книгу.
Я — в шоке.
Подрываюсь и мгновенно пересекаю ползала, взлетаю под потолок по хрупким перекладинам, радостно обнимая белого как мел анрела.
— Не шевелись!
Страшно зашипели на меня.
— Чего?
Оглядываюсь.
Удивленно замечаю, что мы стоим перпендикулярно полу.
Это я так покачнул лесенку?
Надо качнуть обратно к полкам, а то свалимся назад прямо в окно.
А с такой высоты…
Я замер.
Сир осторожно, не дыша, начал медленно вытягивать руку к книгам.
Я тоже потянулся, конструкция опасно зашаталась, на меня зашипели.
Снова замер.
Анрел, обливаясь потом, передвигает ногу на следующую ступеньку, осторожно перегибается через верхнюю перекладину и тянется к полке.
По вискам стекает пот, чувствую, как сердце колотится в груди.
А тут еще и колдовать нельзя.
— Есть!
Звучит голос в моей голове.
Радостно вздрагиваю, и… мы ме-эдленно начинаем заваливаться назад.
Анрел ошарашенно оборачивается ко мне, уже в полете понимая, кто тут козел.
Сжимаю его ноги в объятиях, уткнувшись носом в… в спину.
А мы летиим.
И падаем.
Визг Сира, мой рев — и вот уже две фигурки влетают в стекло, выбивают его и повисают над пропастью, вцепившись руками и ногами кто во что.
Анрел — в лестницу.
Я — в анрела.
— Держись!
Испуганно.
Киваю, чувствуя, как сползаю вниз вместе с его туникой, рвущейся где-то вверху.
— Сейчас, я сейчас!
Лестница раскачивается,
Сир пытается на нее залезть или хотя бы подтянуться.
Но я страшно мешаю всем весом.
— Сбрось балласт!
Повелительно.
Какой, на хрен, балласт?
Хм… сбрасываю сапоги.
— Еще!
С натугой.
Ну… кое-как колдую уменьшение веса, благо мы за пределами стен библиотеки.
— Молодец! Иногда вовремя сходить в туалет — самое оно.
?!
— Мне прям тоже полегчало.
— Я вес сбросил!
Магией!
Идиот!!!
— Да?
А чего тогда весь сразу не убрал?
И у меня тоже.
Придурок!
Не менее зло.
Короче, вот так, переругиваясь, мы заползли по лестнице и медленно полезли к окну.
Я полз вслед за анрелом и все еще злился.
Вот ведь… друг называется!
— Смотри. Птеродактиль!
Отвлекаюсь от увлекательной картины проплывающих внизу облаков и послушно смотрю вбок.
Страшная птица.
Жуть та еще.
Хорошо, что вымерли.
А эта еще и вымахала размером с дом.
— Летит на нас!
Пригнись!
И не бойся, он так играет!
Киваю сквозь порывы ветра и распластываюсь по лестнице.
Лежим.
Ждем.
Громкий визг.
Холодный ураган, врезавший по телам, и рывок вбок.
Кое-как открываю глаза и с ужасом смотрю на удаляющиеся стены библиотеки.
Смотрю на анрела.
Сир, весь серый и с открытым ртом, тоже смотрит вниз.
Птичка же, радостно визжа, несет кусок лестницы с нами двумя куда-то вверх.
— Ма-ма…
— Мамы нет!
Зло.
— Ма-ма-аг!
Сделай что-нибудь! Урод хренов!!!
Ага, легко сказать.
Я вишу-то из последних сил, а ему еще и колдовать срочно надо.
Обойдется.
Летим дальше.
Короче, где-то час нас носило по всему райну, пару раз птеродактиль врезался в стены невидимого купола.
(Что ощущал? Радость. Анрел был ближе к птичке, мне доставалось значительно меньше.)
Один раз он просто бросил лестницу, вызвав невероятные ощущения падения в каменное ущелье.
Но передумал — подхватил ее снова и отнес в свое гнездо, где и оставил, вновь полетев по своим птичьим делам.
21:15
Подполз к торчащим из прутьев гнезда ногам Сира. Кое-как его выковырял.
Анрел бредил, сжимал в руках перекладину лестницы, что-то стонал.
Пальцы разжать так и не удалось, пришлось тащить с перекладиной, предварительно вырезав ее магией из всей конструкции.
22:34
Райн…
Н-да-а-а…
Все белое.
Вокруг деревца. Тоже белые.
Где-то тренькают на арфе, вдохновенно прыгая среди облачков из летающей ваты.
Сир уволок меня куда-то в глубь странного леса, засунул в громадное дупло дерева и велел ждать его, после чего нагло смылся.
Я же лег спать во что-то опять же белое и пушистое и вскоре провалился в бурный сон с кучей сновидений.
Очнулся.
Посмотрел на сидящего неподалеку и прижимающего к себе перекладину Сира.
На контакт не идет.
Говорит только одно слово:
— «Ма-матьвашу».
Сбегал в гнездо, спер яйцо, приволок и попытался накормить парня.
Его состояние уже внушает опасения.
Яйцо не съел, только перемазался весь.
Пришлось так его и оставить.
Проголодается — сам поест.
Снова сплю.
14:31
Хлюпанье.
Скрежет.
Чавканье.
Открываю глаза, вижу Сира, жующего желток. Вокруг разбросана скорлупа, весь — в желтке и белке, в пещеру заглядывает потрясенная голова птеродактиля.
Смотрит на анрела, открывает клюв, что-то силится каркнуть.
Анрел взглянул на него, перекрестил и широко зевнул, бросив скорлупкой и попросив не загораживать свет.
Попал в глаз.
Птичка озверела — лезет с жутким скрежетом к нам, мечтая сожрать блондинчика.
14:51
Я его защитил.
(Явный плюс. Он мне по гроб жизни обязан.)
Вход в пещеру завален камнями… минус.
Как будем выбираться — понятия не имею.
18:31
Будят.
Обнимают.
Гладят по головке и говорят, что я прелестный малыш.
Пот прошибает насквозь, открываю глаза, матерясь сразу на четырех языках.
В пещере — тихо.
Спокойно.
Это был просто кошмар.
И только из угла тихо пробурчали, что сквернословить — грех.
Вздрагиваю, чувствую, как к горлу подкатывается комок, — ползу обнимать анрела.
Он пришел в себя!
Мы спасены.
18:45
При свете маленького пульсара разглядываем книгу.
Он ее не бросил даже при полетах на лестнице? Уважаю.
Обнимаю.
Поясняют, что если бы вспомнил — бросил бы точно.
Объятия закончены.
Так чего там про мое возращение?
21:10
Да-а-а… дело — дрянь.
В книге написан чересчур сложный обряд.
Нужен:
-ус гусеницы,
-лапка таракана,
-кровь вампира
— и помет белых летучих мышей.
Не знаю, не знаю… решили импровизировать.
Ус выдрали у меня (щетина отросла),
-лапку нашли в кучке костей у входа, кровь сцедили почему-то опять же у меня,
а помет… помета тут было навалом, если честно. Запах стоял страшный, но я старался об этом не думать.
Анрел с умным видом все смешал, размашисто перекрестил и попросил меня действовать!
Ну-ну.
Я просто растолок смесь в ямке каким-то камушком, после чего зачел положенные слова и с интересом уставился прямо перед собой.
Анрел, кажется, не дышал.
Он вообще очень волновался за меня: переживал, что мы еще долго пробудем вместе, крутя в руках погнутый нимб.
Но переход открылся!
Серенький, корявенький и в каких-то полосочках. Он неуверенно замер над моей кучкой, приглашая хрен-те куда.
Вопросительно смотрю на анрела.
Мне трогательно машут ручкой.
Угрюмо отползаю назад.
А оно мне надо?
21:22
Анрел убеждает, что второго шанса не будет, буквально волоком тащит меня к переходу. Упираюсь, ору, угрожаю.
Анрелу все по фигу, у него есть цель, и он к ней упрямо идет.
21:24
Я сдался.
Красиво прыгаю в проход, не отпуская руки Сира. Рука страшно дергается, конвульсируя и впиваясь ногтями в ладонь.
Анрел упирался, как мог, но мой эгоизм — штука страшная.
22:15
Мы на месте?
Ой, как башка-то кружится.
Кое-как отползаю в кусты.
Меня рвет.
Сверху с воем падает что-то большое и белое, врезается в кусты и застывает изломанным силуэтом.
С трудом узнаю анрела.
Ползу к нему, радуясь знакомой роже.
22:31
Меня очень ругали, били и кусали.
Пару раз попытались выколоть глаз.
Не дал.
Потом анрел плакал, давя на психику и сложив ладони перед распухшим от удара носом.
Меня не проняло.
Я вообще сидел у дерева и наслаждался ночью, луной и звездами.
А также тем, что меня перестали бить.
22:45
Легли спать.
Рядышком.
Ибо холодно.
Пятница
07:16
Я ведь сейчас встану.
А если еще раз пнут — еще и заколдую на фиг!
07:17
Вот и хрюкайте теперь.
Блин, у местных — никакого уважения к магам.
Издали что-то вопят о ведьмах и ведьмаках. Протирающий глаза Сир сидит рядом и сонно смотрит на визжащих свиней, сбившихся в кучку у дерева и с ужасом оглядывающих друг друга.
Анрелу я пожелал доброго утра.
Хмуро расколдовал хрюнделей.
Мужики срочно смылись в родную деревню.
Так же вопили что-то о ведьмаке поганом.
К чему бы это?
09:21
Бредем вдоль какого-то ручья, что ли.
В упор не узнаю местность, а у Сира, как назло, перед телепортом крылья отвалились.
Впрочем, он и с ними-то не особо летал.
Блондин идет хмурый, на меня не смотрит, все еще дуется.
10:18
Сделал радугу прямо перед его носом.
Анрел застыл, робко улыбнулся и коснулся ее рукой.
В радуге что-то закоротило, и посверкивающий парень мелко затрясся, начиная дымиться.
Я его тут же освободил.
Напоил.
Подлечил.
Даже понес дальше на руках, убрав, конечно, его вес.
11:56
Несу Сира, как воздушный шарик — придерживая за ногу.
Изредка он стукается о ветки, но не приходит в сознание, что радует.
Из кустов выбежала свора собак.
Вдали что-то кричали, явно ободряя псов.
На меня набросились без всякого предупреждения.
Пришлось отбиваться, стараясь не упустить анрела.
12:31
Сир улетел… парит где-то высоко, его, кажется, сносит ветер.
Как хорошо, что он без сознания.
Псов превратил в кошек.
Ну… половину псов.
Оставшимся резко стало не до меня.
Сверху крикнули:
— «Мама».
Очнулся?
О, а вот и охотники.
И некоторые рожи подозрительно знакомы.
Хм, так и есть — утренние крестьяне.
Пытаюсь завязать милую беседу, уточняя — че им надо.
Меня на костер?!
А кто сказал, что я туда полезу?
12:40
Между мной и народом мягко опустился белокурый юноша, сияя светлой улыбкой и золотым светом прекрасных глаз.
Его пронзили вилами, обматерили, дали по морде и зашвырнули в кусты, спеша добраться до меня любимого.
Я озверел.
За друга — могу и в морду лица дать.
13:07
Лечу анрела, сунув ему в руки пятнадцать навозных жуков.
Сир морщится, рассматривает насекомых, объясняет им, что бить людей — грех.
Жуки трогательно жмутся друг к другу, смотрят на блондина и дрожат.
То, что он прав, понятно и так.
13:41
Меня попросили вернуть несчастным их истинный облик, ибо они раскаялись.
Тяжело вздыхаю, кручу пальцем у виска, иду копаться в вещах местных.
Хм… негусто, негусто.
Набралось три серебряных монетки медяками и еще мелочь.
И монеты какие-то странные.
Я таких не помню.
Треугольные, еще и с дыркой, нанизанные на веревки.
Показываю их подошедшему Сиру, все еше уговаривающему жуков раскаяться и верить в лучшее.
Мне он сказал, что это просто не тот мир.
Мое состояние — близко к отметке плинтус. Закрываю глаза, сажусь, слышу скрип собственных зубов.
Анрел просит не унывать.
Превращаю жуков в людей.
Ему временно не до меня: его раздавили, раздели, плюнули в душу и смылись в кусты, пока я рефлексировал о вечном.
Грязный, побитый и голый
Сир угрюмо на меня смотрел, подбирая слова о моем сволочизме.