Грабельки

Ты же знаешь на двести процентов, что можно, а что нельзя.
Но летишь к каждым грабелькам в точности как к родным.
Ошибаться — твой верный конёк, твой талант и твоя стезя.
Ты дальнейший свой шаг представляешь, скажи, каким?

У тебя алгоритмы похожи всегда, словно близнецы.
Полюбить — так того, кто три года уже женат,
или где-то живёт за сто тысяч шагов — не свести концы,
или просто не любит в ответ.
Шах тебе и мат.

Рассмотреть — так добро, где не вычерпать ковшиком яд и желчь,
или верить рассказам о верности неземной,
засыпая с ножом под лопаткой — не выдохнуть и не лечь —
только думать о том, как разделаться с тишиной.

Выбирать — так не то, к чему сердце/печенка/душа лежит,
то что было кому-то другому бы в самый раз,
а потом захлебнуться, увязнуть, исчезнуть в болоте лжи,
повторяя, что всё хорошо.
Просто высший класс.

Обижать — так таких, кто всё вытерпит, вынесет и простит,
чтобы сдержанно бросить «пока» и уйти туда,
где ночами играет холодный, пустой, одинокий бит
и восставшая память подёрнута коркой льда.

Ты же знаешь на двести процентов, что будет, когда и как.
Так что выключи свет и мозги. Вылей в чашку ром.
Подними уже над головой [да повыше] свой белый флаг
и прими всё как данность.
За грабельки — поделом.

Copyright: Лёша Самолётова, 2014