Мальчика разбудили солнечные зайчики, весело игравшие на его лице. Он не спешил вставать. На веранде, где он спал, ещё хозяйничал холодный воздух августовской ночи. Он нежился в тёплой постели, подставляя лицо ласковым лучам утреннего солнца. Их мягкое, нежное касание напомнило ему о пушистом, урчащем, тёплом комочке, его новом друге — котёнке.
Откинув одеяло и, не обращая внимания на холод, мальчик забежал в курени, мельком глянув на спящего больного деда тихо, чтобы не потревожить, пробежал в соседнюю комнату. Там в коробке устланной старыми тряпками отдыхали два котёнка. Один котёнок был злой, он всегда больно царапался и шипел, второй, наоборот, при виде мальчика весело бежал к нему играться. Вот и сейчас, увидев мальчика, его новый друг подбежал к нему. Подхватив котёнка и прижав к своей груди, он лёг на холодный пол, прислушиваясь к мягкому урчанию, ощущая, как тепло исходящее от котёнка перебарывает холод, стал поглаживать его.
Ему вспомнилось, как вчера взрослые ругали его:
- Затаскаешь котёнка! — ругала тётя.
- Он же ещё маленький, ему больно, с ним надо аккуратно, а ты? — Вопрошала мама.
- Увижу ещё раз, что ты его таскаешь — не разрешу больше с ним играться, — пригрозила бабушка.
«Странные они эти взрослые. Если котёнку было бы больно, он бы заплакал. Дети всегда плачут, когда им больно», — подумал мальчик. Он знал об этом точно. Когда он со старшими играл в «крапиву», ещё ни кому не удавалось вытерпеть боль, даже если кто-то молчал, слёзы невольно его выдавали. Что бы ещё раз убедится в этом мальчик сел, положив ничего не понимающего котёнка на пол, рядом с собой. Самому себе «крапиву» делать несподручно, чтобы скрутить кожу на руке нужно было ещё две, но он попробовал. Натянув кожу на левой руке правой, стал её прокручивать. Сильной боли не было, а слёзы всё равно предательски брызнули. Мальчик внимательно посмотрел на котёнка: «Врут взрослые, ему не было больно». Взяв котёнка двумя руками, мальчик стал осторожно скручивать его в жгут, заглядывая в глаза, чтобы увидеть слёзы. Котёнок не плакал, лишь удивлённо смотрел на мальчика, не понимая этой его игры. Мальчику стало обидно: никто из детей не мог вытерпеть боли, а котёнок словно насмехался над ним. Решив добиться от него слёз, мальчик снова, со всей силы, скрутил котёнка. Из сдавленных лёгких котёнка вырвался со звуком воздух. Испугавшись мальчик ослабил хватку, прижал его к груди и стал гладить, успокаивая:
- Глупый! Если тебе было больно — зачем терпел? Надо было заплакать, и я бы тебя сразу отпустил. Ну, а ты что же?
Котёнок не желал слушать, он отворачивал свою мордочку и пытался освободиться от объятий мальчика.
- Ну чего ты обиделся? Я же не специально… Сам виноват…
Котёнок по-прежнему на него не смотрел. Почему-то это разозлило мальчика:
- Ну и ладно, не хочешь со мной дружить, и я с тобой не буду…
Такое чудесное утро было испорчено. Мальчик отпустил котёнка. Тот как-то неуклюже спрыгнул с него, и, постоянно заваливаясь в разные стороны, пополз к своему ложу.
Выйдя в соседнюю комнату, мальчик остановился возле деда. Дед спал в том же положении, как и был, когда мальчик проходил через комнату. «Когда же он выздоровеет», — подумал, ему так захотелось на рыбалку с дедом и другими взрослыми, они всегда брали его с собой. Вспомнилось, как взрослые, говоря о болезни деда, говорили испуганно о раке. «Глупые они, чего его бояться… Дед не боялся раков и его научил не бояться. Рака надо правильно и крепко взять, тогда он тебя не ущипнёт. А даже если и ущипнёт — что с того? До свадьбы заживёт». Приободрившись, мальчик заспешил в хату. «Там бабушка, наверное, уже печёт блины в печке. Она вчера обещалась».

Мальчик играл в песке один. Он позавтракал самый последний, потому что спал дольше всех. Старшие дети уже давно играли в свои «взрослые» игры и его не принимали. Вот и приходилось придумывать самому, во что играть.
Услышав шум возле куреня, мальчик повернулся. Бабушка что-то несла в подоле, старшие дети вертелись возле неё, прося:
- Покажи, ну покажи нам.
- Уймитесь вы. Нечего вам тут глядеть, — прикрикнула бабушка, а затем проворчала, — затаскал всё-таки кошёнка, шебалок.
Не добившись ничего от бабушки, старшие побежали в курень. Мальчик заторопился за ними. Он ещё не понял, что несла бабушка в подоле. Он боялся, что старшие дети спрячут от него котёнка или не пустят с ним играть. Так и случилось. Зайдя в комнату, где лежал дед, мальчик увидел перегородивших проход в соседнюю комнату старших.
- Чего пришёл? Тебе нельзя сюда.
- Я с котёнком поиграть хочу.
- Нет здесь твоего котёнка. Один остался, тебе нельзя с ним играть, из-за тебя и нам не будут разрешать сюда ходить, — как-то зло сказала сестра.
От обиды мальчик заплакал:
- Вы всё врёте! Вы всегда врёте! Вы специально его спрятали. Это мой котёнок, а не ваш.
Он пытался прорваться, но старшие его отталкивали. Слёзы всё сильнее и сильнее текли из его глаз, он уже рыдал в голос.
- Да замолчи ты, — не выдержав закричала сестра, — Нет его здесь! Умер он! Ты понимаешь?! Это ты его убил! Ты сам его убил!
Мальчик перестал плакать. Он стоял посреди комнаты, пытаясь набрать в лёгкие воздух. Перед глазами возник последний взгляд котёнка. «Он говорил мне…». В комнате потемнело, как будто облако закрыло собой солнце. Голоса старших стали удаляться. Откуда-то появился странный звук, какой-то звон. Он приближался, звуча сильней и сильней. Мальчик стал оглядываться по сторонам, в поисках источника звука. Взгляд остановился на лежащем деде. События этого утра пронеслись у него в голове, затем пронеслось всё слышанное им о болезни деда. Он понял, чего боятся взрослые. Он понял, почему этим летом к ним приезжает так много гостей. Он всё понял.