Доеден торт, подарены подарки. Приснился праздник да и был таков. По улицам бредут сплошные Старки, похожие на Белых Ходоков. Зевают сладко, улыбаясь редко. Настаивать равно не понимать. Чего ты хочешь? Это Север, детка. Какие тут драконы, вашу мать. С полётами драконы завязали, тоскуя под виниловый басок. Тем временем у Леденцовой Салли пропал её рождественский носок. Носок висел на отведённом месте, над магнитолой, слева от бюро. Поскольку похититель неизвестен, позвали Холмса, ну и Пуаро. Свидетели весеннего потопа притопали по льду Спасай-реки. Реально удивился дядя Стёпа, когда явились Братья Колобки. Здесь не могло быть никакой ошибки. Полна уже, коробочка, полна. И кто-то втихаря играл на скрипке, а кто-то снова потчевал слона с десертной ложки вожделенным жиром. Не алкоголь — попробуй запрети. Часы ползли, потворствуя транжирам. Что торопиться — вечность впереди, бессменный умножатель капитала для рьяного создателя клейма. Хотя кого-то явно не хватало или чего-то. Видимо, ума. Не помогли ни шаферы в Сенате, ни жалобы влиятельным друзьям.
Тем временем у Салли — вот те нате — подтаяла надежда по краям. Надеяться, как говорится, глупо, но хочется, и выбор невелик. Терялся след, не помогала лупа. Печалило отсутствие улик. Нашли щипцы. Перекусили карри. Понаблюдали снежный хоровод. Потом один нечаянный лжеГарри раскаялся, сознался: в общем, вот. Я лично знаю эльфов. Пару сотен. Мы не рабы, и эльфы не рабы. Что Добби? Добби — он давно свободен от пакостных превратностей судьбы.
Разобрались. Мисс Марпл обещала еще носок связать, в конце концов. Застрекотал сверчок, запахло щами, и пудингом, и кучей леденцов. До самых облаков тянулись шлейфы. Зато теперь, затеряны в песках, сидят на море домовые эльфы. В новёхоньких рождественских носках. Волна поёт. Трепещет хвост русалий. Фотогенично выглядит бушприт. Летят приветы к Леденцовой Салли. Летят к слону. Летят на Бейкер-стрит. И машут им с небесного балкона дух Рождества, и зам его, и зав. Приветы на себе несут драконы, с полётами успешно развязав.