Ушёл тихо.
На этот раз ушёл в запой он тихо,
без фраз всех оскорбительных,
без всех претензий и без крика.
Не потому что нечего сказать,
что зло прошло к святому лику,
он понял, — не услышат.
Что в нём болит никто не хочет знать,
всё потаённое в нём горько дышит.
Его давно уж перестали в гости звать,
собою изгнан, сам тоже не принял,
лишь иногда он строки боли пишет.
Среди чужих, — здесь не плебеи, только знать,
в своей шизе уже ни важно что понял,
не важны цели, пули на угад,
что было в нём хорошего, давно отдал,
все строки, мысли, смыслы невпопад,
и самому уже насрать, о чём страдал.
Как вырваться из жизни, что есть ад?
Чистилище всех мыслей,
Нет сил, не смог, сказали — сдал,
и сам он сдался, не покорился, но сломался.
Ещё стакан, да всё ровно, хоть залпом,
из небытия он в небытие попал.
Как из тюрьмы в тюрьму он прорывался
Так как себя отпеть, каким псалмом?
Как убежать, куда, здесь не вписался?
Всего один раз хоть ответь !
Уже не важно сколько обращался,
одна мольба всего — дай просто умереть.
Не страшно? Нет, не испугался,
ведь так уже замёрз — не отогреть.
В холодном мире с мукой обвенчался,
да и не надо напоследок спеть,
уже готов, побрился, причесался,
дай мне уйти, во мне иссякло
надежда, вера, вся благая весть.
Бессмыслие всего, так вдруг совпало,
уж больше не тревожило его.
Сквозь пустоту, пустой взгляд
не за что уж не цеплялся.
Был, где-то свет, но темень то не отменяло,
он за иллюзий жизни нити не цеплялся.
Хоть и ни сдох, так без креста его распяло.
Мёл снег, он выпил, дописал строку,
он всё сказал, он с миром болью поделился,
другие чувства растерял в своём сроку,
что, думаете молча застрелился?
Взял сигарету, вышёл, прикурил
и в снег вошёл, в нём растворился.