Рыжий мейн-кун Лёва был моим подарком. Личным. До этого мне тоже кое-что дарили, но так по мелочи — много носков, трусов, чаще всего емкости с коньяком.

Котов не дарили никогда. Они приходили сами и садились на голову.

Отказаться я не мог. Для этого надо знать хозяйку кота, это во-первых.

А во-вторых, я меркантильно пересчитал Леву в бутылках коньяка. И дрогнул.

Таким образом Лёва въехал на мою жилплощадь.

Подозреваю, что я ему приглянулся сразу. Потому что не каждый годовалый кот захочет в первую же ночь разделить кровать и пуховое одеяло с симпатичным одиноким мужчиной.

Десять килограммов храпящей хищной скотины нос к носу на подушке — это, конечно, скрашивает одиночество. Но не способствует здоровому спокойному сну.

Я опасаюсь котов размером со среднего теленка. Неизвестно. что у них на уме. Вдруг им нравятся симпатичные худощавые мужчины в смысле еды?

Поэтому в новый день я вступил с уже готовыми мрачными предчувствиями и несколько рассеянным.

К счастью, в этот день привезли и второй подарочек — чудо холодильной техники размером со слона.

Двери настежь, жизнеутверждающий матерок носителей-таскателей, появление свежих красивых борозд на паркете — все это как-то отвлекло…

Пошел пригласить кота порадоваться вместе резервуаром потенциальной еды.

В смысле намекнуть, что она непременно будет. И в большом количестве. Чтобы мыслей не возникало.

Кота не было. Не было его нигде. Я обползал на коленках всю квартиру. льстивым «кис-кис» и раздражительным «твою мать, Лева!» я распугал мирных пауков по углам.

Леденящее молчание.
«Открытые двери!!» — сполохом пробило мозг.

Я тут же представил шкуру моего кота, заботливо проутюженную равнодушными джипами на Невском. Пробила не слеза. Я еще не слишком накоротке был с ним знаком — одна совместная ночь не считается.

Прошиб ледяной пот. Дело в том, что Людмила, бывшая хозяйка, была дамой нежной и хрупкой, но с добрым характером Кабанихи из «Грозы».
Я ощутил себя немедленно Катериной. С подвыванием: «Почему люди не летают, как птицы?» — ринулся на улицу.

Распугал бомжей в окрестных подвалах. Лично проинспектировал все мусорные баки, назойливо приставал к прохожим. Кота не было.

Понуро побрел домой, горько осознав что отзывчивого обрыва мне не миновать. Сам меня найдет. Как у Островского.

Уже поздним вечером, когда я плотоядно посматривал на запас кошачьей еды — что зря-то пропадает? — боковым зрением отметил рыжий венчик на книжном шкафу (под потолком) из коробки от принтера.

Как десять килограммов кота свернулись в габариты принтера и пролежали без движения часов восемь — не знаю.

Но меня это сильно порадовало — кот Лёва оказался редким трусом.

Все мои опасения развеялись легким туманом…
Иметь дома некрупного льва стало не так тревожно.

Да и вообще отлегло — Людмила тоже голову не откусит.