Помнишь, ты рассказывала, мама,
О судьбе, о женской непростой.
Я тогда не верила, упрямо
Возмущалась: «Это бред пустой!»

А отца, ты помнишь, хоронили:
Гроб, гвоздики, много лиц, венков.
Тяжело… И выбор: или — или.
Вот он — самый первый из звонков.

Года три. Замужество и дети.
Слёзы счастья — как смахнуть рукой.
И в сердцах кричала всем на свете,
Возмущаясь: «Нет, он не такой!»
… показать весь текст …

Демоны боятся изящности…
Они питаются, нашим страхом, ненавистью, растерянностью…
Но не изящностью, изящно делая даже бессмысленное, мы ставим для них непреодолимый забор, загоняем в ступор.
Потому что наше внимание наслаждается нашим действием, и никакой утечки нашей эмоциональной энергии быть не может.
Она вся внутри…
И только растёт.
И потом, нам не дано понять дел Господних, то же самое и
С нашими, то что кажется бессмысленным сегодня обретает
Глубокий смысл завтра, движение не только жизнь, но и спасение нас от нас самих.

Мрак преследует тебя, по пятам идет он следом, и тебя не утаят стены, сотканные светом; начинаешь суетиться, с тенью собственной болтать, ну, а он успел вцепиться, и его не оторвать; сердце сильно он сжимает, мысли все постигнет крах… и никто не замечает, что убийца этот — страх.

Многие из нас топчутся межу двумя разбойниками-сожалением о прошлом и страхом перед будущим.

Мы боимся не высоты — мы боимся упасть и разбиться, мы боимся не темноты — мы боимся того, что в ней прячется, мы боимся не признаться — мы боимся, что это не взаимно, мы просто боимся последствий.

Так меня никто не целовал,
Сердце замирает от восторга,
Нежность и безумие, провал…
Не ждала. Не чаяла .Так долго
Мёрзла на холодных сквозняках,
Мне казалось, что осиротела,
Ожила, не гложет больше страх,
До чего ж целуешь ты умело.

Горе, я тебя знаю.
Я хоронила маму.
Я провожала папу
в самый последний путь.
Если опять вернешься —
лишь об одном прошу я:
что у меня есть дети —
горюшко, позабудь…

Распластанною тенью на снегу
Осталось сумасбродное влеченье,
Но я к тебе в безвременье бегу,
Забыв упрёки, страхи и сомненья.
И мой порыв абсурден, в никуда
Стремлюсь душой, от боли холодея,
Но где-то там мерцает та звезда,
Что сквозь года меня поныне греет.

Я боюсь только той высоты, упав с которой, покалечусь. Той, с которой убьюсь наверняка, я не боюсь.

Плохо — это если не ждут домой.
Если ты тонешь — видят, но не спасают.
Плохо — это когда человек родной
медленно, тихим пламенем угасает.

Плохо, когда пожар и повсюду плач.
Рана, которая ноет и кровоточит.
Плохо, когда с ухмылкой в лицо палач
острое лезвие для гильотины точит.

Больно, когда съедает кого-то рак.
Или бессильно ты замерзаешь в стужу.
Больно, когда выбрасывают собак,
и поедают после на кухне ужин.
… показать весь текст …

Не я пишу стихи… Мои герои
На свой и страх, и риск спешат развлечься,
Пороть горячку, образы расстроив.
А я, всего лишь, им держала свечку.

Порой одолевает страх,
Что не сумею, не успею,
Что что-то сделаю не так,
Преграды не преодолею…

Боюсь, что я не состоюсь,
Себе уныло докучаю…
Куда-то опоздать боюсь,
В сомненьях, так ли поступаю?

Я мысли тщетно ворошу
И, словно раненая птаха,
Судьбу молитвенно прошу:
«Убереги меня от страха!»

Мы все добры, красивы и веселы, пока в наших глазах нет страха, растерянности и злости.

Кнут и пряник бессильны, если управляет дух, а не плоть.

Жизненный опыт — это накопленная годами горечь неудач, это выдрессированное страхами наитие, это мозоли на пятках от вечно наступающей осторожности. Помните: конец света начинается изнутри…

Такое ощущение что, многие мужчины жену больше боятся, нежели БОГа…

Как страшно когда тает человек,
Словно свеча горящая не ровно.
Ты хочешь, чтоб его продлился век.
Но «нет» ответит время хладнокровно.
Ты задаешь вопросы: «Почему?
За что?» Никак душой не понимая,
За что, скажите, именно ему,
Судьба досталась страшная такая.
То плачешь, то забывшись вновь, живешь,
Как будто ничего не происходит.
То корвалол ночами нервно пьешь,
Не веря в то, что все-таки уходит
Родная, очень близкая душа.
И отпустить ее, нет сил совсем. Так больно…
… показать весь текст …

Порой мне страшно от того — что ничего не страшно.

Плохо, когда страх любви становится любимым страхом.