— Единственное, что в этом деле доставило мне удовольствие-это возможность обвинить вас в убийстве

— Иногда мы должны подумать даже о тех, кого не слишком любим.

— Как можно смотреть на убийство невинных животных?

— Нет в мире женщины, которая в подобных обстоятельствах не мечтала бы сделать то, что сделала я. Заставить его заплатить. За боль, унижение, за нахлынувшее одиночество. Но я пошла дальше мечтаний и даже не испугалась.

— Вам зажечь сигару?
— Нет, спасибо, я пытаюсь бросить, поэтому с недавних пор лишь держу их во рту.
— Почему бы вам тогда не держать во рту более дешёвый сорт?
— Что, ещё снизить и свой жизненный уровень?

— Как ты это делаешь? Как ты можешь посадить женщину, в которую чуть ли не влюблен?
— Кто тебе сказал?
— Ты сам говорил.
— Послушай, если ты веришь всему, что говорит полицейский, то ты полный дурак.

— Поль, можно я задам тебе один вопрос? У нас роман?
— Я бы сказал, прелюдия к роману.
— Потрясающе.
— Прелюдия-это всегда часть романа, который вот-вот начнётся. Не забывай об этом.

— Бывшие супруги и брошенные любовники убивают ещё чаще.

— Совпадение-это то, из чего состоит история. Жизнь без совпадений была бы как поезд на рельсах. Совпадение-это как крушение поезда: насилие, сострадание и вина.

— Знаете, мне запомнилась только одна новая машина. Её купил мой отец. Я помню, как он был горд, как она пахла. Было такое впечатление, что ты внутри пульмановского вагона, хотя, конечно, она была не такая, как ваша.
— У моего отца никогда не было своей машины, пока я не купила ему. Мне было двадцать, я только что продала свою первую книгу. Сравним наши рассказы бедности?
— Только не в «Роллс-Ройсе», мэм.

— У вас такая семья, мисс Литтон. Каждый думает, что я собираюсь арестовать его.
— Кроме меня!
— Да… Для меня большое облегчение говорить с вами, а то я уже начал чувствовать себя полицейским.
— А вы и есть полицейский и хороший. Вы говорите что-либо только тогда, когда это нужно и не ранее. Вы умеете хранить секреты.

— Ничто так не обращает тебя к прошлому, как чья-то смерть.

— Моя жена… Она была очень жизнерадостной женщиной, а в прошлом году впала в депрессию. Она начала думать, что поправляется, а когда моя жена впадает в депрессию-это ужасно, так как единственное, что ей при этом нужно-это поесть.

— 6 долларов? Это какая-то ошибка, у меня были только чили и чай.
— Ах, извините… (выписывает новый счёт)
— 6, 75?!
— Я забыл про чай…

— Я скажу вам как опытный человек. Иногда разумней быть добрым, чем честным.

— Шикарная прическа, сэр!
— Я дам вам номер своего стилиста, он сделает вам такую же.
— А в чем разница, между стилистом и парикмахером?
— Примерно пятьдесят долларов.

—Пошли, собака…
—Вы так и не назвали его?
—Нет, я думал, что понаблюдаю за ним, а потом дам имя, соответствующее его поведению, но всё, что он делает-это мочит ковёр и жуёт мои тапочки. Не очень-то и разгуляешься…

— Будьте осторожны, когда заказываете чили.
— Что, слишком острое?
— Нет, слишком дорогое.

— Вы раньше видели такие штуки, лейтенант?
— Не уверен, что-то знакомое.
— Здесь особый светочувствительный объектив. В Беркли часто пользуются подобными штуками во время ночной работы.
— То есть она снимает в темноте?
— Да, это я сам купил.
— На свои деньги?!
— Я хотел быть хорошо экипирован, сэр.
— Должно быть, вы холостяк.

— Лерби был ничтожеством, дешёвым обманщиком, который торговал корейским трикотажем. Через неделю наш развод должен был быть оформлен, и если бы он подождал семь дней со своим взрывом, мне не пришлось бы сейчас сидеть здесь! Мне не нужна служба, не нужны цветы, не нужен гроб!
— Миссис Лерби, ваш муж заказал кремацию. Какой-то контейнер для этого нужен. Таковы правила.
— Он и в свои лучшие дни весил не более девяносто восьми футов, а то, что осталось от него сейчас поместится и в коробку от обуви!