Тушь текла по щекам, как две черные реки — жуткие, густые, щиплющие. Вена на шее пульсировала, отдавая немыслимой болью в голове. Виски давило, гневило, ломало. Тело было ватным, тяжелым, угасшим, мертвым. Ко всему прочему над редеющим и вымирающим городом образовалась такая же черная туча — страшная, мешающая думать и дышать. Туча была похожа на старую ведьму, которая пытается украсть все живое и сломить все любящее. Окно было открыто. Форточка, как капризный ребенок, шмонялась туда-сюда, стуча…