Тёплый вечер холодного дня.
Ветер, оттепель, пенье сирены.
Не дразни меня, хватит с меня,
Мы видали твои перемены!
Не смущай меня, оттепель. Не
Обольщай поворотами к лету.
Я родился в холодной стране.
Честь мала, но не трогай хоть эту.
Только трус не любил никогда
Этой пасмурной, брезжущей хмури,
Голых веток и голого льда,
Голой правды о собственной шкуре.
Я сбегу в этот холод. Зане
От соблазнов, грозящих устоям,
… показать весь текст …

Добро бы вы, добро бы, как деву из ребра,
Из лютой вашей злобы наделали добра,
А то ведь вы, а то ведь, все наше погубя,
Сумели изготовить геенну для себя.
Гнилушки, наружки, прослушки, барак…
Добро бы вам же лучше, но вам же хуже так!
Настроили себе же — чего там, не жалей, —
На месте побережий, взамен оранжерей —
Базарные базары, пустые пустыри,
Для мужиков казармы, для баб монастыри.
Сады, конечно, выжжены, и это поделом,
Амуры-нимфы с… жжены и проданы на лом,
И что вам в этой пор…
… показать весь текст …

Я кое-что понимаю только в литературном успехе. Здесь критерий простой — следующая книга должна отличаться от предыдущей. Не обязательно в лучшую сторону — хотя желательно, — но отличаться.

Печорин женился на Вере,
Устав от бесплодных страстей,
Грушницкий женился на Мэри,
Они нарожали детей.
Семейное счастие кротко,
Фортуна к влюблённым щедра:
У Веры проходит чахотка,
У Мэри проходит хандра.

Как жаль, что такого исхода
Безвременье нам не сулит!
Судьба тяжела, как свобода,
Беспомощна, как инвалид.
Любовь переходной эпохи
… показать весь текст …

Высоцким бредит вся страна,
Им весь экран захвачен снова.
Сказать «Россия им больна» —
Нельзя: Россия им здорова.

Ведь он — связующая нить,
Последний шов, который сварен.
Кто может нас объединить?
Лишь он, Победа да Гагарин.

В который раз иной пострел
Спешит спросить, блеснув умишком:
— А что бы он сегодня спел?
Вопрос понятен, но не слишком.
… показать весь текст …

Не надо думать, что в аду
Случится что-то вроде мести:
Мы будем там в одном ряду,
Все вместе.
Палач, игравший тут бичом,
С казненным в шахматы играет:
У жертвы общий с палачом
Бэкграунд.

Виновны все — или никто,
И если в ад пойдут — то все уж.
Через какое решето
Просеешь?
Мы были связаны стыдом,
… показать весь текст …

..
Когда мне будет несколько за двадцать,
Я вспомню свою первую любовь.
Она была действительно прекрасна,
При ней я просто голову терял.

Там были лужи и трава на склонах,
Подрагиванье фонарей бессонных,
Прозрачный свет в темнеющем окне,
И автомат, где газировку пили,
И первый дождь, — а зонтик-то забыли! -
И — Господи! — всё будет впереди!

Когда мне будет хорошо за сорок,
… показать весь текст …

..
Играют на улице дети, которые рады весне,
И мы существуем на свете, а кстати, могли бы и не.
Возносимся духом к высотам, над грустью своей восстаем,
И ходим в кино по субботам, и разные песни поем.

Забудем о мелкой обиде по чьей-то случайной вине:
Планета летит по орбите, а кстати, могла бы и не,
И ветры в окошко влетают, и хочется жить веселей,
И первые листья латают прорехи в ветвях тополей.

В подлунной, признаться по чести, любая удача в цене,
Но мы тем не менее вместе, а кстати, могли б…
… показать весь текст …

Преждевременная автоэпитафия

Весенний первый дождь. Вечерний сладкий час,
Когда еще светло, но потемнеет скоро.
По мокрой мостовой течет зеленый глаз
Приветствующего троллейбус светофора,
Лиловый полумрак прозрачен, но уже
Горит одно окно на пятом этаже.

Горит одно окно, и теплый желтый свет,
Лимонно-золотой, стоит в квадрате рамы,
Вот дождь усилился — ему и дела нет:
Горит! Там девочка разучивает гаммы
В уютной комнате, и нотная тетрадь
… показать весь текст …

Выйдешь в ночь — заблудиться не сложно,
Потому что на улице снежно,
Потому что за окнами вьюжно.
Я люблю тебя больше, чем можно,
Я люблю тебя больше, чем нежно,
Я люблю тебя больше, чем нужно.

Так люблю — и сгораю бездымно,
Без печали, без горького слова,
И надеюсь, что это взаимно,
Что само по себе и не ново.

В России блистательного века,
Где вертит хвостом Елисавета,
Умирает великий велогонщик,
Не выдумавший велосипеда.
Покидает великий велогонщик
Недозрелую, кислую планету.
Положил бы под язык валидольчик,
Да еще и валидольчика нету.

В Англии шестнадцатого века
Спивается компьютерный гений,
Служащий лорду-графоману
Переписчиком его сочинений,
А рядом великий оператор,
… показать весь текст …

Первый:
Привет, Берлин! Их бин Варшава.
Глобальный мир пошёл на слом.
Одна Россия — сверхдержава.
Давай им как-нибудь насрём?

Второй:
Давай! Я лопаюсь от злобы,
Смотря на их успех и прыть.
Ведь мы такие русофобы,
Что хуже нас не может быть!

Первый:
Какой прекрасный разговорец
… показать весь текст …

Над пейзажем с почти прадедовской акварели —
Летний вечер, фонтан, лужайка перед дворцом,
На которой крестьяне, дамы и кавалеры
Поздравляют героев с венцом и делу концом,
Над счастливым финалом, который всегда в запасе
У Творца в его поэтической ипостаси —
Единение душ, замок отдался ключу, —
Над историей о принцессе и свинопасе
Опускается занавес раньше, чем я хочу.
Поначалу принцессе нравится дух навоза,
И привычка вставать с ранья, и штопка рванья —
Так поэту приятна кондовая, злая…
… показать весь текст …

…Меж тем июнь, и запах лип и гари
Доносится с бульвара на балкон
К стремительно сближающейся паре;
Небесный свод расплавился белком
Вокруг желтка палящего светила;
Застольный гул; хватило первых фраз,
А дальше всей квартиры не хватило.
Ушли курить и курят третий час.

Предчувствие любви об эту пору
Томит еще мучительней, пока
По взору, разговору, спору, вздору
В соседе прозреваешь двойника.
Так дачный дом полгода заколочен,
… показать весь текст …

Ну и для чего так много снега, зачем он так ложится тяжело,
Тогда как скоро вытечет с разбега вон в то водозаборное жерло?
Зачем так много этого, воспетого, простите простодушие поэтово.
Зачем так до фига всего вот этого, когда не будет же всего вот этого?
Зачем, когда окажется в финале, что он вода и больше ни хрена?
А то мы без него не понимали, что тут у нас холодная страна!

Всё для того, чтоб Существо Верховное, большое, исключительно духовное,
Смотрело бы на это поле ровное, холодное, немо…
… показать весь текст …

Кинозал, в котором вы вместе грызли кедрач
И ссыпали к тебе в карман скорлупу орехов.
О деталь, какой позавидовал бы и врач,
Садовод при пенсне, таганрогский выходец Чехов!

Думал выбросить. И велик ли груз — скорлупа!
На троллейбусной остановке имелась урна,
Но потом позабыл, потому что любовь слепа
И беспамятна, выражаясь литературно.

Через долгое время, в кармане пятак ища,
Неизвестно куда и чёрт-те зачем заехав,
В старой куртке, уже истончившейся до плаща,
Ты наткнёшься рукою на горстку бывших орехов.
… показать весь текст …

..
Если бы кто-то меня спросил,
Как я чую присутствие высших сил —
Дрожь в хребте, мурашки по шее,
Слабость рук, подгибание ног, —
Я бы ответил: если страшнее,
Чем можно придумать, то это Бог.

Сюжетом не предусмотренный поворот,
Небесный тунгусский камень
в твой огород,
Лёд и пламень, война и смута,
Тамерлан и Наполеон,
Приказ немедленно прыгать без парашюта
… показать весь текст …

Советский человек — это довольно такая зыбкая субстанция, хрупкая. И когда исчезла эта среда, эти люди тоже исчезли. Ну, вот вы посмотрите: мыслимы ли были в семидесятых те комментарии, которые мы сегодня читаем, полные пещерной совершенно ксенофобии, дикой безграмотности, упоения этой безграмотностью, зверством? Двоечники не гордились тогда тем, что они двоечники. Советский Союз — особенно поздний Советский Союз, в котором уже нарос какой-никакой культурный слой, — конечно, он породил новых людей. И нам придётся ещё породить этих новых людей, чтобы двигаться от советского строя не вглубь, не вниз, а вверх, к его какому-то посильному улучшению. Но, разумеется, то, что мы наблюдаем сегодня, — это пацакские и чатланские дела, это сплошное и беспрерывное кю.

Человек в принципе наклонен к добру, душа по природе христианка. И если его не заставлять постоянно делать гадости, а научить гадостям — для этого нужна целая программа, целая система госпропаганды, — если этому не учить, всё будет нормально абсолютно.

Вообще, Лимонов — прекрасный писатель. Даже его нынешние чудовищные колонки очень хорошо написаны — ярко, убедительно. Никто от меня не дождётся плохих слов о Лимонове. Я своих литературных мнений не меняю. А что он часто безобразно себя ведёт — так это часть его литературной стратегии. Знаете, он, как ракета, которой для того, чтобы взлететь, надо отбросить ступени. Вот он был близок с Дугиным — отбросил его. Был близок с Летовым — отбросил. С Жириновским — отбросил. Женщин всех отбрасывает, друзей. Естественно, что на этом пути он отбросил и меня, с которым у него когда-то были неплохие отношения. Лимонов — это такой реактивный двигатель, который живёт отбрасыванием, выбрасыванием людей. Это довольно мучительно, это страшная биография, но при этом он хороший писатель.