Литти Ратура, старая кокотка,
на пир грядущий не приглашена.
И вот в лиловом старческом капоте
кряхтит и робко шаркает она.

С утра обула войлочные чуни
и натянула чепчик шерстяной,
сказав, что солнце в нынешнем июне
совсем забыло, что такое зной.

По одинокой комнате слоняясь,
она подходит к пыльному трюмо.
На нем глухая, сгорбленная старость
оставила перчатку и письмо.
… показать весь текст …

Еще вчера бурлила стройки лава —
теперь тенета трещин там и тут.
Бьет кулаком земля асфальт шершавый.
Гончар-прогресс! Непрочен твой сосуд.

Снова сирень — серенада весны и сессий,
снова окно, что колышет дитя-звезду.
Я провожу воспитательную работу с сердцем,
разум вселяю в его каждый четкий стук.

Я говорю ему: «Видишь, закат обуглен,
тени похожи на множество темных змей.
Забудь эти россыпи-кудри, глаза и губы,
забудь это сердце, что ничего не дало взамен».

Сердце усердно — и впрямь ученик хороший.
Сердце согласно спокойствию всё внимать…
Но если зовет соловей, как в ту ночь в большелунной роще…
Сердце воспитывает меня.

…А, говорят, и соловьи
в осеннем омуте-тумане
затеять могут песнь любви —
сентябрь перепутав с маем.

Выводят в сумерках земли
сердца тревожащее пенье.
И орнитологи нашли
разгадку этому явленью.

И соловьям, чья ночь нежна,
и нам, пожалуй, непонятно:
похожи осень и весна,
как путь ТУДА и путь ОБРАТНО.

Тяжелое море, забравшее сына,
меня не обманешь умелым притворством
твоих безмятежно распахнутых далей
и гладью, царапанной утренним ветром.
О, знаю я цену твоих обещаний
и истинный цвет нежно-радужных красок:
в сквозной синеве, в бирюзовом игристом —
холодный текучий свинец, да и только.
Жестокое море, коварное море,
ты знаешь, чем выманить сердце мальчишки:
рисуешь прекрасные дальние страны
и тайну, одетую в трепетный парус.
И к юноше тоже находишь подходы.
И вот облачишься ты в гибкое тело,
… показать весь текст …

С вихрем плясала опасным —
ужасом стала сама.
Все же с тобой расставаться
жаль мне, ворчунья-зима!

Знаю: за прочною дверцей
бурь вперемешку с пургой
прятала ты свое сердце,
чтоб не топтали его.

Но иногда открывала
сердце — в зыбучий мороз.
Как ты тогда восхищала
клумбой невянущих звезд!
… показать весь текст …

Гербарием засушенная нежность.
Предпраздничных событий маскарад.
А сердце по-холодному небрежно,
как цЕлую любовь тому назад.

Спокойна, то есть очень одинока.
Одна в снежинках улиц городских.
И кашляет простуженно дорога
рядами желтофарых легковых.

Мелькают лица разных неизвестных.
Дрожит огней воздушный акведук.
Но завтра — Новый год. И смс-ки
мне пишет второпях прошедший друг.

Бойтесь, женщины, блондинок —
стройных, полных, нежных, грубых,
их ресниц безмерно-длинных,
их наивно-пухлых губок.
Бойтесь, женщины, шатенок,
глаз их — глянцевых каштанов.
Жены! Бойтесь откровенных
смуглых див кафешантанных.
Бойтесь бойких, бойтесь скромниц,
миловидных, некрасивых…
Но еще сильнее бойтесь
своей глупости сварливой