Они долго копят на новый диван Джиоржетти.
Дизайнерский, мягкий, из самой немыслимой кожи.
Хотят до бессониц, до слёз, до восторженной дрожи,
До самых безумных урезок в семейном бюджете.
Такой невозможно красивый диван Джиоржетти!
Диван воплотится в реальность, замрёт в интерьере,
А гости, робея, присядут, как птицы, на кромке.
-Здесь дуб, здесь орех, натурэль, итальянская сборка,
Обит кожей буйвола, видели этого зверя?
Представьте, диван наш гулял по Кенийской ривьере!
Я тоже сижу в приглашённых, я в курсе немного,
Что буйволов нет на ривьере, а только в саванне,
И мне неуютно на этом чудесном диване,
Среди этих лиц, вдохновлённых Меркурием-богом…
Я прочь убегаю под первым разумным предлогом.
Я тоже коплю: на билет экономного класса,
Мне спать не дают нестерпимо далёкие страны,
Меня за глаза называют транжирой и странной
(-То к чукчам летит, то к индейцам, сейчас — к папуасам.)
Но мне это кажется невыразимо прекрасным.
А в поисках счастья мы все в положении равном.
И в Африке буйвол пасётся — счастливый, поджарый,
Он смотрит, как солнце заходит в Килиманджаро,
Впадая от сладкой травы и заката в нирвану.
Ему через год суждено стать изящным диваном.