Нетрезвый уличный фонарь в пол-уха слушает, осклабясь,
Как я шепчу (читай: кричу) в колодец чёрного двора,
Что ненавижу — не тебя, но навалившуюся слабость,
Не позволяющую жить, хотя давно уже пора.

Самоисчерпаны стихи про «угораздило влюбиться»,
Вердикт о памяти гласит, что ничего не помогло б —
Но прилетает со спины, клинком наёмного убийцы,
Случайный запах, голос, жест —
И боль срывается в галоп.

Глаза желают жадных губ, ладони ищут нежных пальцев,
А пальцы требуют волос — перебирать за прядью прядь.
Из сердца всходят семена и пробиваются сквозь панцирь,
Проигнорировав приказ «не доверять, не повторять!».

Уже в который чёртов раз сама себя в капкан поймала!
Пусть безнадёжность черноты прикроет снега белизна —
Тебя таскаю, как балласт, по городам большим и малым…
Но только уличный фонарь имеет право это знать.