Четыре часа утра. Густоту ночной темноты постепенно начала разбавлять утренняя туманная и зябкая влажность. Тишина…Что-то настойчиво и вкрадчиво стало пробираться в её плотное полотно, словно игла, тянущая за собой шероховатую, цепляющуюся за всё вокруг нить через плотный атлас. Стежок за стежком, звук за звуком, вплеталась в сочную тишину, в сладкую дрёму людских снов нежная мелодия деревянной флейты. Она будто звала за собой, ступенька за ступенькой, шаг за шагом вытягивала из тёплого сна.
Но когда наступало пробуждение, она менялась. Постепенно приходило понимание, что за чистотой и безупречностью музыки скрывается что-то тревожное. Дома постепенно стали оживать и наполняться звуками. Мелодия вновь повторилась… Но теперь, на ясную голову она казалась жуткой и пугающей. Всё вокруг затихло, словно силясь разгадать какую-то загадку… Но тут… Завыла одна собака, потом ещё одна, и ещё, и ещё… Зловещий воющий хор постепенно перешёл на лай и… резко затих… Опять заиграла флейта… Снова эту странную музыку подхватили собаки… С каждым разом мелодия становилась всё короче, вой всё быстрее переходил в неистовый лай… Неожиданно всё разом стихло… Как и не было ничего. Дома захлопали дверями, зашуршали водой, зашлёпали тапочками… Ничего не понявшие, но разбуженные люди заспешили в свои ещё тёплые постели, чтобы ещё немножко подремать. Возможно многие подумали, что это всё им просто приснилось или показалось…
По дороге медленно шёл человек. Льняная старинная одежда, льняная сумка через плечо, волосы тоже словно из льна. Светлое лицо .Глаза его излучали тёплый, чуть желтоватый свет с оттенком плавящейся платины, какой бывает льётся с небес на закате… Он огляделся. Холодными стеклянными глазницами смотрел на него многоэтажный бетонный город. Человек улыбнулся. От его улыбки вокруг как будто стало светлеть. Асфальт на дороге стал меняться, постепенно становясь всё прозрачней, пока совсем не исчез, уступая место старой, вымощенной камнями мостовой… Человек достал деревянную флейту, поднёс её к губам и заиграл .Он шёл и играл. Шёл туда, где понемногу просыпалось солнце… Чем дальше он уходил, тем короче становилась мелодия. Чем ближе был он к первым лучам, тем более прозрачным становился его силуэт, пока вовсе не исчез в восходящем солнце вместе с мелодией…