Пришел с рейса, подустал, кончился поход,
Шоферюги-шофера — непростой народ.
Да я и сам из шоферюг, нарулил — дай Бог,
Колесом своим втирал пыль в тоску дорог.
Едешь, песенки поешь, слушаешь мотор,
А он поет со мною вместе, он на песни скор.
Вспомнил Светку, как сквозняк юбку ей поднял,
А я пятую врубил и будто не видал.
За окном река бежит, за рекою — луг,
Светку ждет с каких уж пор ее милый друг.
Тормозну у родничка в спуске под горой,
А ты отведай, Светочка, водички ключевой.
Светка едет, воду пьет, в стороны глядит,
Про шоферское житье с фортом говорит:
«Хорошо, все завел, куда хочешь — едь,
А училке — только стол и в тетрадь глядеть!»
Я не стал ей говорить, переубеждать,
Коли к другу не спешишь — надо погадать.
А вот так-то порули — опадут цветы,
Шоферить что воровать — заедят менты.
И по трасса тут и там едут шофера,
На ночь встанут, по сто грамм, да и в путь с утра.
И мотает на кардан жизнь за годом год,
Жизнь дорогу заметет, дождиком зальет.
Настроение поднял старенький плакат,
Его кто-то написал много лет назад.
Не забыть бы подновить, краски принести,
Два словечка теплые: «Доброго пути!»