ПАСТУХ КОШЕК

Кошки есть и на небе — небесные обитатели тоже любят мурлы.
Местные кошки крупнее земных — недаром иные из богинь красуются перед прочими, запрягая кошек в колесницы.
Кроме того, погибшая на Земле кошка присоединяется к небесным родичам — сперва неявной тенью, потом обретая иную плоть.

О кошках небесных печётся кошачий пастух, один на все небеса — совсем юный паренёк, из лунных волос выглядывают серебристые рожки, в руках посох, на поясе — бич, чтоб отгонять небесных волков, в рукаве — свирелька.
Кошки лакают молоко из Млечного пути, серебрится в сиянии звёздных цветов шёрстка, зелёные глаза косят лукаво: отвернёшься — вмиг разбегутся по чьим-то снам, поди отлови!
Пастушок строго стучит посохом: всё вижу, не удерёте!
Звёздные цветы тихонько звенят, падают плоды со звёздных вечноцветущих дерев.

Напившиеся звёздного молока кошки довольны; теперь бы поиграть — и цветы-звёзды снова хрустально звенят, тронутые шаловливой лапкой, срываются со стеблей и падают с небес — кто-то внизу загадывает желание.
— Вот я вас!
Звонко грозит пастушок, но кошки не боятся.
Кошки звенят цветами, гоняя лапкой сорванные звёзды, скачут, кувыркаются, будто котята.

Пусти кошку в звёздный сад!
Над Землёй — звездопад, звёзды вспыхивают, сгорая, исполняя чьи-то желания, прорастают белыми цветами, падают в людские души, зажигая в них негасимый небесный огонь.

В озере восходящей луны распускаются белые цветы — чьи-то мечты и сны.
Пастушок щёлкает бичом, прогоняя крадущегося волка, что норовит вылакать озеро, проглотить луну.
Кошки шипят, пушатся, горбят спинки, пугая волка.

А когда птица-солнце сонно расправляет крылья, поднимаясь снова в небо, уже не серые — рыжие, белые, чёрные, полосатые и пятнистые — кошки бросаются врассыпную.
Пастушок, зачарованный песней птицы-солнца, что поёт на заре, когда заново рождается мир, спохватывается, бросается вдогонку — да где там!

Рыжие и белые кошки прячутся в солнечном свете на Земле. С олнечных зайцев где-то называют котами.
Полосатые и чёрные крадутся по теням, ну, а пятнистые — и тут и там.
Собирать теперь пастушку кошек до вечерней зари!

Набегавшись за день, пастушок садится на камень, что у перекрёстка ведущих в небо троп, шмыгает носом: опять упустил…

Кошки не любят, когда кто-то грустит.
Кошки возвращаются сами, сбираются вокруг, мурлычут и бодают лбами, лезут под руки, обмахивают пушистыми хвостами — и так пока пастушок не развеселится, не засмеётся звонко и не почешет все девяносто девять пар тёплых ушек и девяносто девять пушистых горлышек.
Потом расчешет серебряным гребнем пушистые спинки и бока — из шерсти богини-пряхи спрядут потом тончайшую пряжу, протянут нити чьей-то судьбы.

Озорные кошки громко мурлычут — гром на Земле.
Когтят лохматые тучи — только дождь или снег сыплются!
И косят лукаво на запыхавшегося пастушка. Побегай за кошками!

Пастушок достаёт из рукава серебристую тростинку, сорванную на берегах Млечной реки, делает свирельку, убрав всё лишнее и подарив тростнику своё дыхание.
И играет…

Кошки приходят, ложатся вокруг, поджав передние лапки — слушают.
А свирель щебечет полевой птицей, свистит птицей лесной, убаюкивает колыбельной птицы ночной.
Серебристые кошки щурят зелёные глаза, зевают, показывая белые клыки и розовые пасти.

Свирелька в руках пастушка плетёт вязь сонных заклятий.
Кошки засыпают, свернувшись клубками.
Тут же прикорнёт уставший пастушок, положив голову на чей-то тёплый пушистый бок.
Нежно-хрустально звенят звёздные цветы.