Говорят, что человек, как таракан, ко всему привыкает! Но к тому, что со мной, то и дело происходят странные вещи, я никак не могу привыкнуть. Странные, а порой мистические события, начали происходить со мной еще в раннем детстве. Я пыталась сказать об этом родителям, но те, выслушивая мои рассказы, обычно качали головой и называли меня фантазеркой. Взрослые считали, что у меня чересчур развитое воображение. Оттого, моим словам, никто и никогда не придавал особого значения. Будучи не по годам умным и развитым ребенком, я поняла, что помощи и понимания ждать бесполезно. Я замкнулась в себе и с тех самых пор, больше никому не рассказывала о тех странных вещах, что происходили со мной и вокруг меня. Я выросла, и не сошла с ума, маленькая девочка, оставленная один на один с неизведанным, пугающим миром.
Детство, рассказывать о нем можно долго. Долго и утомительно, однако, безумно интересно. Детство. Ой, я кажется, отвлеклась, так всегда, воспоминания детства накатывают на меня с невиданной силой, накрывают с головой, выдергивая из реальности и унося в страну воспоминаний. Детство! Когда-нибудь, я вам о нем обязательно расскажу, в другой раз, когда у вас, и у меня будет больше свободного времени. А сейчас, мне безумно хочется рассказать о событиях двухдневной давности, не дающих мне покоя. То, что произошло пару дней назад, никак не желает укладываться в моей голове. Я все еще не могу поверить в реальность произошедшего.
День начался как обычно, а впрочем, как он еще мог начинаться? Утро было добрым, а грядущий денек, обещал быть погожим. Утро. Сказать по правде, тут я сильно приврала, назвав одиннадцать часов дня, утром. Разбудил меня в тот день телефонный звонок, от старого приятеля.
Не отрывая головы от подушки и не открывая глаз, я пыталась нащупать орущий телефон на прикроватной тумбочке. Мобильный не унимался и трезвонил безумолку. Пошарив вслепую по тумбочке и не найдя источник звука я поняла, что со сном покончено, придется вставать. Я открыла глаза и окинула взглядом сначала тумбочку, а затем и пол, рядом с ней. Именно там, на полу я и обнаружила неугомонный аппарат. Не вставая с кровати, я протянула руку и подняла телефон с пола.
-Да, какого черта, в такую рань? —  довольно таки неприветливо буркнула я.
-Привет, старуха! Я тоже, рад тебя слышать! Ты куда запропала? — донеслось издалека.
-Семен, зараза, какого лешего звонишь в такую рань?
-Мать, одиннадцать часов, день божий давно, пора вставать!
По голосу Семена было слышно, что он в отличном настроении.
-У меня каникулы, имею законное право! — я взяла пульт дистанционного управления и включила плазму, висевшую на стене, напротив кровати. — А ты чего звонишь? — поинтересовалась я.
-Тебе бабки, нужны? — заговорщическим тоном спросил Семка.
-Бабки, говоришь? А кому они сейчас не нужны? Конечно, нужны. А ты что, миллион выиграл, и теперь решил заняться благотворительностью?
Услышав мою шутку, Семен захохотал.
-Не, ну ты юморная, блин. Давай забегай ко мне, потолкуем.
-К тебе, это куда? Уточни.
-Куда, куда! Раскудахталась, блин. На работу, куда же еще. Я в отличии от некоторых, рабочий человек.
-На работу? Ты все там же, работаешь?
-Все там же.
-Значит встретимся у тебя на работе, примерно часа через полтора. Такой расклад тебя устроит?
-Устроит, красавица, устроит. Буду ждать с нетерпением.
-Тогда, до скорой встречи!
-Пока! И пони, милая, место встречи, изменить нельзя!
В трубке раздались гудки. Бросив трубу на кровать, я не торопилась вставать. А что? Время у меня еще валом, можно и поваляться, чуток. Минут пятнадцать, я щелкала пультом, перепрыгивая с канала на канал. Новости, погода, кино, музыка. Так, решено, оставляю музыкальный канал, и начинаю шевелиться. Семен ждать не будет, в отличие от его клиентов. Которые при соблюдении некоторых условий, могли ждать хоть целую вечность. «Клиенты», так Семка называл тех, с кем ему приходилось работать, кого он непосредственно обслуживал, приводя их тела, лица и волосы в надлежащий вид. Ой, я же не сказала, где и кем работает мой старинный приятель Семен. Вы, наверное подумали что он визажист, в каком-нибудь салоне красоты? Ну, отчасти вы правы, Семен был танатокосметологом. Не знаете кто такой танатокосметолог? Ну, это же совсем просто, кто такой косметолог, вам объяснять не нужно, слово вам знакомо. Теперь, переходим ко второй, вернее первой части слова, Танатос — бог смерти, в античной мифологии. Вот, кажется теперь, все встало на свои места. Не догадались? Ну, тогда не буду вас дальше мучить. Семен работал в похоронном бюро, он делал макияж усопшим.
Так вот, ровно через полтора часа, моя машина остановилась у одного из похоронных бюро. Я достала из сумочки телефон, собираясь позвонить Семену, чтобы сказать, что уже на месте и жду его в машине. Собиралась, но не успела, едва я взяла в руки мобильник, как он ожил. Из динамиков доносился «Реквием по мечте» Моцарта.
-Привет, мой нетерпеливый друг! — проворковала я в трубку.
-Ты в курсе, что полтора часа уже прошло? Ты вообще где? Тебе что, работа не нужна? Так надо было об этом сразу сказать! Я бы кому-нибудь другому предложил. Семен был явно недоволен.
-Слушай, Сем, я уже на месте, и собиралась тебе позвонить, но ты меня опередил.
-Ты, где? — переспросил Семен.
-У ворот вашей фирмы, жду тебя в машине.
-Чего ждешь? Заходи, давай.
-Семка, может лучше ты, ко мне выйдешь?
-Старуха, не торгуйся, давай выползай из своей тачки и тащи свою задницу сюда. У меня вип клиент, срочный заказ, время поджимает.
Перспектива тащиться в прозекторскую и находиться рядом с трупом, меня не очень прельщала.
-Сем, а Сем, ну выйди, а! — жалобно заканючила я в трубку.
-Мать, ты чего? С каких пор тебя жмурики пугать стали? Ты же будущий врач! Кончай придуриваться! — голос Семена оборвался, телефонная трубка стала издавать жалобные гудки.
-Засранец, умеешь ты уговаривать! — я кинула мобилу в сумку, закинула ее на плечо, вышла из машины и решительным шагом направилась в гости к старинному другу.
Спустя пару минут я уже входила в похоронное бюро, через служебный вход. Пройдя по извилистым коридорам, я добралась до ступенек, круто уходящих вниз.
-Давай спускайся, я тебя заждался, — донесся до меня бодрый голос Семена. — не бойся, мои клиенты смирные, лежат себе, тихонько, никого не трогают. Специфика работы, наложила на Семку свой отпечаток. Его шутки были циничными и не смешными.
-Шутник, мать твою! — прошипела я, передернула плечами и стала спускаться вниз.
Белые ступени, белые покрытые кафелем стены, холодная тишина и специфический запах. Бррр!
Первым, что я увидела, вступив в чертоги смерти, была широкая спина Семена, склонившегося над своим очередным «клиентом».
-Привет красавица, давненько не виделись. Чего встала, как не родная, ползи ближе! Я не люблю, когда у меня кто-то за спиной болтается.
-Это издержки работы, Семка, ты на подсознательном уровне боишься, что кто-то из твоих жмуриков встанет у тебя за спиной.
-Шутница, чего их бояться? Трупешник, он и есть, трупешник.
-У тебя ничего святого, Сем, бог тебя за это накажет!
-Накажет, обязательно накажет. Куда больше то наказывать? Из-за моей работы, со мной ни одна девушка встречаться не хочет.
Я подошла к столу, возле которого деловито орудовал Семен.
-Кто тут у тебя? — заглядывая через его плечо, спросила я.
-Молодая девица, лет двадцати, ну или чуть поболе.
-Такая молодая? — я положила руку на плечо Семке и попыталась разглядеть ее.
-А что, по-твоему, умирать могут только старики? — Семен прекратил на мгновение работу, повернул голову и в недоумении посмотрел на меня.
-Знаешь, вроде, когда умирают пожилые люди, это воспринимается как должное. Но вот когда умирают дети, или молодые люди, у меня возникает масса вопросов.
-Ну, не у тебя одной. Чего-то я устал, курнем? — Семен отложил инструмент, снял перчатки и полез в карман брюк. Достав пачку сигарет и зажигалку, он ловким ударом пальцев, вышиб из пачки сигарету и предложил ее мне. Следующая сигарета, появившаяся из пачки, уже торчала у него во рту.
-Прикуривай, — Семен протянул мне зажигалку, над поверхностью которой, едва заметно подрагивая, горело пламя.
Я прикурила, глубоко и с наслаждением затянулась и стала оглядываться в поисках того, на что можно присесть.
-Сесть хочешь? Падай рядом! — Семен похлопал рукой по металлической поверхности каталки. Предлагая присесть рядом с ним.
-Охренел? — от неожиданности, я попятилась назад.
-А че такого? Думаю, девушка против не будет!
-Иди ты, знаешь, куда? Адрес сказать, или сам найдешь?
-Найду, найду. Странная ты какая-то.
-Слушай, братец — кролик, не тяни волынку, говори, зачем звал.
Почесав в затылке, Семен неуверенно начал.
-Я чего-то уже сомневаться начал, в правильности своего выбора.
-Это как понимать? Вытащил меня ни свет, ни заря, из постели, я как дура тащилась через половину города, и на тебе! Ты думаешь! Колись, давай, паразит, не то, стукну. — Я в шутку замахнулась, словно и правда, намеревалась его стукнуть.
-Ой, не бейте меня, белая госпожа! — нарочито испуганным голосом завизжал Семен, прикрывая голову руками.
-Вот так-то, лучше, и не визжи ты так, клиентов разбудишь! — сурово сказала я. И как только я это сказала, как неведомо откуда, потянуло холодом.
-Чертовы сквозняки, — поежившись, сказал Семен, — Они меня когда-нибудь, доконают.
-Ну, когда-нибудь, нас всех, что-то доконает! — глубокомысленно заметила я. — Колись, чего звал?
-У меня, в последнее время, работы валом, еле успеваю, — начал Семен.
-Ага, а тут еще и вип клиенты, срочные, — не удержавшись, поддела я его.
-Ну, вип, ну срочные, так и оплата, соответствующая! Понимать должна! — Семен обиженно надул губы, затушил окурок в пепельнице, и сложил на груди руки.
-Вот, сейчас ты со своими клиентами, один в один, только глаза закрыть осталось.
-Дура, и шутки у тебя, дурацкие, за что и люблю. — рот Семена расплылся в улыбке, обнажив ряд белоснежных зубов.
-Так вот, милая моя, я хотел тебе предложить, работать со мной.
-Это как? — не поняла я.
-Просто, будешь клиентам маникюр делать.
-Маникюр? И только? А нафига им маникюр?
-Ты совсем отстала от жизни! Лицо, руки, прическа, все должно быть у моих клиентов супер!
Я задумалась, но подумав немного, решила уточнить.
-Только маникюр?
-Ну, не только, будешь брить мужчин.
-Семен, обещаю подумать над твоим предложением. И в скором времени дать ответ.
-Это значит, нет, понятно. — Вздохнул Семен, слез с каталки, натянул на руки новую пару перчаток и отвернувшись от меня, склонился над своей клиенткой.
-Сем, ну, не обижайся, — я тронула его за плечо.
-Трусиха.
-Я не трус, — начала я.
-Но я, боюсь, — закончил за меня Семка.
-Ну, не то, чтобы, боюсь, но дискомфорт, испытываю, однозначно. Да еще к тому же, шляются тут у вас, по коридорам, всякие странные личности.
-Это ты сейчас о ком?
-Когда я спускалась к тебе, мне на встречу попался мужик, чудной такой.
-А ты, мать, ничего не путаешь? Какой еще мужик? У меня с самого утра, тут ни одной живой души не было.
-Слушай, не делай из меня дурру, я его видела, как тебя. Высокий такой мужчина, черноволосый, одетый во все черное.
-Эй, — Семен пощелкал пальцами у моего лица, -Ты сегодня что курила?
-Ничего я не курила, окромя твоих дурацких сигарет! - обиделась я.
-Мужик, мужик, странно, мож кто из клиентов, прогуляться решил, выбрался из холодильника и почесал?
-Тебе что, совсем не страшно? А если это правда? — Семену удалось нагнать на меня жути, мне было реально страшно. Единственное, чего мне сейчас хотелось, это свалить отсюда, и поскорее.
-Видимо, придется проверить все холодильники, на предмет отсутствия.
-Семочка, миленький, проверь, а иначе, я этой ночью точно, не усну! — жалобно скулила я, вцепившись в его руку.
-Уговорила, ради душевного спокойствия дамы, согласен совершить это идиотское действо. Проверить все холодильники! Только отцепись от меня!
-Мне страшно! — животный страх охватил мой разум.
Наконец, Семену удалось оторвать от мои пальцы, вцепившиеся мертвой хваткой в рукав его одежды.
-Ну, я пошел, а ты, покарауль девушку, чтобы и она, случаем не ушла.
Я сглотнула подступивший к горлу ком и ощутила смертельный, ледяной холод в груди.
-Я боюсь, — едва слышно, одними губами прошептала я.
-Не боись, я рядом, я буду с тобой разговаривать, чтобы тебе не было так страшно. — Семен ушел. Я слышала как он открывает и закрывает дверцы камер, попутно комментируя, чтобы мне было слышно.
-Так, этот на месте, и этот, тут жилец дома. Господи, — раздался испуганный голос Семена, — Клиент пропал!
От этих слов, я чуть не потеряла сознание.
-Мать, ты там живая? Успокойся, — рассмеялся Семен, — Я пошутил.
-Дебил, кретин! — завизжала я.
-Не ори, девушку мне испугаешь, — пошутил Семен. -Успокойся, глубоко вдохни и выдохни, не паникуй, все скоро пройдет.
Я сделала как он посоветовал, паника отступала.
-Сем, а отчего она умерла? — неожиданно сорвался с моих губ вопрос.
-Ну, не знаю, это к патологоанатомам.
-А ты что, не узнавал? — я с интересом разглядывала молодую, привлекательную девушку, с длинными черными волосами.
-Оно мне надо? Умерла, и умерла.
-Ее убили?
-Не думаю, когда я ее одевал, на теле не заметил никаких следов насилия.
-А она красивая! — совершенно успокоившись, я склонилась над девушкой, желая внимательнее разглядеть ее лицо.
Да, девица была хороша собой, высокий лоб, красиво изогнутые дуги черных бровей, легкий румянец на щеках и алые, словно перепачканные кровью губы.
-Сем, а тебе не кажется, что помада, слишком яркая, для нее?
-Помада? Ты о чем? Я ей губы еще не красил.
Я вглядывалась в лицо спящей красавицы, лежавший на прозекторском столе.
-Теперь, ты лишенная души и разума оболочка, состоящая из груды костей, мышц и кожи, которая когда-то, могла двигаться, любить, чувствовать, говорить. Совсем недавно могла, а теперь, безмолвно и неподвижно лежишь на холодном, металлическом столе, в белой комнате, освещенной холодным светом. Скажите на милость, какой черт дернул меня прошептать эти слова покойнице в самое ухо? Не знаете? Вот и я, не знаю, только после этого, мне стало совсем не по себе. Ощущение угрозы, исходящие от покойницы, повисло в воздухе, заставляя меня поминутно оглядываться в поисках путей отступления, на случай если, произойдет что-то непредвиденное. Пути отступления, громко сказано, отсюда, из владений Семена, наверх вела единственная лестница, та самая, по которой я сюда и пришла. Другого пути не существовало и в помине. Бежать, бежать отсюда, к чертовой матери! Бежать, скорее, не оглядываясь! Навязчиво крутится в голове, я задыхаюсь. Воздуха! Мне не хватает воздуха! Кажется, я сейчас умру. Волны ужаса, сменяя одна другую, накатывают с неистовой силой. Кто хоть однажды пережил приступ панической атаки, поймет мое состояние. Я была в панике. Однако, я хорошо помнила, что с паникой, можно и нужно бороться. Первое, закрыть глаза и попытаться упокоиться. Второе, не думать ни о чем, третье, расслабиться, глубокий вдох, задержать дыхание, а затем, медленный выдох. Уф, отпустило! Страх отступил, оставив меня обессиленной, опустошенной и измотанной. Окружающее пространство, вновь обрело привычные очертания и формы. Не нужно только смотреть на нее, и все будет в порядке, решила я.
-И ничего страшного! — тихонько сказала я, самой себе, — Буду смотреть в пол и все дела!
-Посмотри на меня! — произнес глубокий, немного гортанный голос.
Почувствовав на себе чей-то тяжелый взгляд, я в ужасе, пятилась назад, тихонько бормоча себе под нос.
-Только не смотри, только не смотри! — пока не уперлась спиной в холодную стену.
Не смотри! Легко сказать, любопытство сгубило кошку, и меня вместе с ней. С противоположной стороны, с той, где стоял стол, на котором лежала покойница, раздался шорох. Я не удержалась и посмотрела. Спящая красавица, улыбаясь, сидела на столе, свесив с него обутые в черные туфли — лодочки ноги.
-Иди, ко мне! — она поманила меня к себе пальцем.
-Не слушай ее! — прозвучало в моей голове, — Не слушай, и не смотри ей в глаза.
Не знаю как у вас, а у меня, запрет делать что-либо, вызывает обратную реакцию. Говорят, не смотри, я наоборот, начинаю пялиться, говорят, не слушай, я ловлю каждое слово, каждый вздох. Хотя, в этом случае, вздохов ждать не приходится.
-Так, старуха, мои жмурики по ящикам, отдыхают, все на месте, — раздался сбоку голос Семена. Я повернула голову и увидела застывшего на месте Семена.
-Мать твою! —  успел сказать мой циничный друг, прежде чем рухнуть в обморок.
-Иди, ко мне! — вновь позвала меня покойница.
И я шла, медленно, неуверенно, но шла! Шла, чувствуя себя кроликом, добровольно идущим в пасть удаву. Покойница, нетерпеливо ерзала на месте, не решаясь встать на ноги.
Последний шаг и я стою рядом с нею, она медленно протягивает ко мне свои белые, ухоженные руки. Я чувствую, как ее холодные, холеные ладони обхватывают мою шею. Ее лицо, меняется, я вижу, ее безумные глаза, в которых полыхает дьявольский огонь, перекошенный от злобы рот, застывший в зверином оскале. Мне не хватает воздуха, в глазах становится темно, в ушах стоит противный звон. Я понимаю, еще мгновение и я умру, из последних сил я начинаю цепляться в ее руки, сомкнувшиеся на моей шее мертвой хваткой. В воспаленном мозгу всплывают обрывки какой-то молитвы. Судорожно хватая ртом воздух, начинаю шептать «Отче наш». Становится чуточку легче, яркой вспышкой в мозгу проносятся слова «Изыди, ибо гоню тебя не я, а Господь наш, Иисус Христос, и апостол его Павел».
Проснулась я утром, в холодном поту, мое тело била крупная дрожь. От страха, я едва могла соображать, но твердо знала, что жива и дышу.
-Уф! — с облегчение выдохнула я, утирая ладонью липкий пот со лба, — Слава Богу! Это был лишь сон. Страшный, безумно реальный, но только сон! Я встала с кровати и на трясущихся ногах направилась в душ. Во рту пересохло и по дороге в душ, я решила заглянуть на кухню, чтобы напиться. Налив в стакан грейпфрутового сока, я поднесла его дрожащей рукой ко рту и сделала глоток.
-Черт! - непроизвольно выругалась я, чуть не выронив из рук стакан. Горло нещадно саднило.
Выждав немного, я попыталась сделать еще один глоток. Результат был тем же, резкая боль в горле. Поставив стакан на стол, я отправилась в ванную. Там, стоя у большого зеркала, я стала внимательно разглядывать свою шею. Разглядывать, мне хватило и беглого взгляда, чтобы увидеть на своей шее безобразные, сине-черные следы, оставленные чьими-то пальцами.
-Нихрена, себе! — присвистнула я, испуганная и пораженная увиденным. — Чем дальше, тем страшнее! — я подмигнула своему отражению, закусившему губу и побелевшему от страха.
-Держись, старуха, прорвемся. Главное, вовремя проснуться.
Именно в этот момент, я услышала, что из динамиков телефона, чересчур громко и печально звучит «Реквием по мечте» Моцарта.
Постояв в раздумье, и решая, отвечать или нет на звонок, я пошла в комнату. Телефон лежал в спальне, на полу, около прикроватной тумбочки. Я наклонилась и взяла его в руку.
-Да, Сем, я тебя слушаю!
-Привет, старуха! Я тоже, рад тебя слышать! Ты куда запропала? — донеслось издалека
Так, это я уже где-то слышала.
— А ты чего звонишь? — поинтересовалась я.
-Тебе бабки, нужны? — заговорщическим тоном спросил Семка.
-Бабки, говоришь? А кому они сейчас не нужны? Конечно, нужны. — Тогда, давай, часа через полтора, заезжай ко мне, потолкуем.
-К тебе, это куда? Уточни.
-Куда, куда! Раскудахталась, блин. На работу, куда же еще. Я в отличии от некоторых, рабочий человек.
-На работу? Ты все там же, работаешь?
-Все там же.
-Ты только не обижайся, Сем, я не хочу работать в твоей конторе. Поищи себе другого помощника. Пока, Семка! — я нажала отбой, выключив телефон. Решив не искушать лишний раз понапрасну судьбу.