Зимний вечер. Дрова, охваченные огнем —
как женская голова ветреным ясным днем.
Как золотится прядь, слепотою грозя!
С лица ее не убрать. И к лучшему, что нельзя.
Не провести пробор, гребнем не разделить:
может открыться взор, способный испепелить.
Я всматриваюсь в огонь. На языке огня
раздается «Не тронь» и вспыхивает «меня!»
От этого — горячо. Я слышу сквозь хруст в кости захлебывающееся «еще!» и бешеное «пусти!»
Пылай, пылай предо мной, рваное, как блатной,
как безумный портной, пла…