Любовь металась на постели,
и бредила она в жару:
Неужто я и впрямь умру?
В щадящий сон она впадала,
скомкав, бросала одеяло,
стуча зубами от озноба,
а рядом хохотала злоба.
Примчалась Вера и сказала:
Ведь ты — Любовь!
Начни сначала!
Та лишь щекой прильнула к Вере,
и попыталась улыбнуться:
Теперь уж поздно, в самом деле,
мне бы уснуть и не проснуться.
Печаль по комнате,
как тень бродила,
завернувшись в шаль,
кивнула Вере: Мне так жаль!
И близился закат и ветер
задумчиво шуршал травой,
кружил пожухлою листвой,
дарил Любви свою прохладу,
шептал: Не умирай, не надо…
Но гаснул свет в ее глазах,
и «горькую» пила Надежда.
Была ли правда в тех словах,
что всё не будет так, как прежде?
И тишину разрезал вздох,
и содрогнулись в небе звезды…
Он спас её или не смог?
А может было слишком поздно?