В Екатеринбурге состоялась презентация книги мэра города и главы «Город без наркотиков» Евгения Ройзмана. Она читается как детектив, триллер и психологическая драма одновременно, сказано в аннотации к «Городу»: «Это страшная книга… Это книга не о наркотиках, а о людях, попавших в страшную беду и не могущих выбраться из нее самостоятельно». «Газета.» ознакомилась с ее содержанием.
Новая книга стала «перезагрузкой» издания 2004 года. Как и старое издание, она основана на отчетах фонда «Город без наркотиков» и сетевых записях Ройзмана. Открытый в 1999 году фонд стал самым знаменитым в России немедикаментозным центром лечения наркозависимых. Методы лечения в нем обросли легендами. Сам Ройзман считает их хоть и не самыми негуманными, но наиболее эффективными.
«Газета.» приводит самые любопытные выдержки из книги, описывающей быт наркозависимых и историю борьбы с наркомафией.
«Тогда никто никого не боялся. Цыгане торговали в открытую. Офицеры всех служб, не стесняясь, ездили за деньгами к Маме Розе, к Таньке Морозовской. Пэпээсники в открытую получали с каждой точки по 300 рублей. Пешие менты, которых наркоманы презрительно называли „чупа-чупсами“, собирали с точки по соточке. И, не стесняясь, дербанили наркоманов: забирали у них героин и уже как свой отдавали цыганам на продажу. Кстати, когда цыгане по какой-то причине не торговали, наркоманы покупали героин в поселке у ментов. Мы могли снять целое кино. Просто, увидев это своими глазами, молчать было уже невозможно».
«Треснули таджика Тозаева Давлата, 1966 года рождения, гражданина Таджикистана, зарегистрированного в Сысерти. Торговал он, похоже, уже давно. В спортивной сумке нашли расфасованный героин, 750 г, и там же сверху лежала книга «Город без наркотиков».
Книга эта давно живет своей жизнью. Во многих подразделениях по борьбе с наркотиками она хранится как справочник, где-то используется как учебное пособие.
Во многих цыганских домах книгу держат как мартиролог — видимо, посмотреть, вспомнить и всплакнуть. Книгу читают в тюрьмах. В лагерях она почему-то запрещена, ее прячут от шмонов и зачитывают до дыр".
«И вот в октябре Варов увидел в своем магазине „СВ 2000“ упоротого наркомана. „Хочешь бросить?“ — спросил. „Хочу“, — равнодушно ответил нарк. Варов привел его в подвал, купил всякой еды и прицепил наручниками. Через два дня в подвале было уже семь человек».
«Я сам о фонде стараюсь ничего не читать, потому что нервы-то не железные.
А мне еще каждый день родители наркоманов рассказывают, чтобы их сына били хотя бы раз через день, а пытали, если можно, через раз…"
«Основа борьбы с наркотиками на земле — это проверочная закупка. Классика жанра. Если все сделано правильно, ни один, даже самый ушлый наркоторговец не сорвется. Он может рассказывать, что меченые деньги ему выдали в кассе в получку, а героин подкинули инопланетяне, нанимать себе самых важных адвокатов, собирать блестящие характеристики, но шансов соскочить у него нет».
«Крокодил» — наркотик для бедных… В небольших городах России, где нет работы, он становится основным. Практически каждый четвертый наркоман колется «крокодилом»…
«Крокодил» так называется потому, что от него сразу кожа шелушится, как будто чешуей покрывается.
Человек заживо гниет. Они живут по полгода, по восемь месяцев после начала употребления, и опять же их смерти не фиксируются как от наркотиков".
«Треснули один притон на Уралмаше. Девка молодая на „крокодиле“ и ребенок грудной, сынок, девять месяцев. Грудью кормит. То есть, чтоб было понятно, это он в девять месяцев „крокодилом“ питается. Договорились: ребенка определим пока в больницу, девчонку заберем к себе на Женский. То есть шанс есть, и попробуем его использовать».
«Он не колется и работает, а она колется, и он с ней живет, и у них любовь. Его мы тестировали два раза в неделю. Ночевал он большей частью у нас на Изоплите, а с ней сделать ничего не мог, потому что любил.
Хотя именно поэтому и должен был сделать все, что угодно, чтобы она бросила колоться.
И вот 29 февраля у него день рождения. Раз в четыре года. Приходит он домой, открывает дверь своим ключом, а она стоит на коленях возле дивана. Обычный передоз. Отъехала и окоченела. Плачет, занимается похоронами».
«Интересный момент. Ходжаев служил на таджикско-афганской границе под командованием российских военных. Убил двух афганцев-наркокурьеров. Когда его задержали, рассказал все: номер части, точки дислокации, координаты секретов, фамилии командиров. Во время обыска обнаружили характеристику, подписанную командиром части, последней фразой которой было: „Государственную тайну хранить может“. Героин он брал на рынке в Кулябе. Деньги отправлял в Таджикистан».
«Кто только не побывал у нас за эти годы в реабилитационном центре: пожарные, военные, спецназовцы, милиционеры, депутаты, компьютерщики, художники, камнерезы, поэты, иностранцы, пилот вертолета и водитель троллейбуса, машинист электровоза, авиадиспетчер, врачи.
Был даже один музыкант. Надеюсь, всем пошло на пользу. Даже не сомневаюсь. Недавно заплыл один полковник. Настоящий полковник.
Серьезный мужик, на шестом десятке. Пил, пил и допился. Очнулся у нас. И вот сколько-то пришел в себя — надо к делу приставлять. Спрашиваем: «Что делать-то умеешь?». Тот даже удивился: «Как что? Командовать умею». И то дело! Отправили его на Белоярку. Пусть попробует. Может, что получится".
«С уверенностью, из опыта, можно сказать следующее: из тех, кто пробыл год, не возвращаются к наркотикам больше половины. В прошлые годы я с уверенностью говорил о 70-ти процентах — где-то двое из трех. Но тогда режим был гораздо жестче, следовательно, шансов больше».
«У нас, когда Женский был на Шарташе, старшим там был Собр. Здоровенный добродушный парняга. В прошлой жизни старшиый лейтенант милиции. Он каждое утро выгонял девчонок на зарядку. Они с утра бегали кросс, а потом делали гимнастику. Причем Собр по-честнмоу бегал с ними. Девчонки постройнели, окрепли, такие розвощекие все были. Когда Фонд разгромили, они человек двадцать, написали на Собра заявление и потребовали возбудить уголовное дело за истязания. Под диктовку, конечно, писали. Но все равно обидно. Чудом тогда Собра не посадили».
«Заглянул к нам сегодня на оперативку хороший парень Серега. Работает таксистом. Когда-то семь лет назад он скинула на пейджер сообщение попросил встретиться. И мы с Дюшей приехали к нему домой, где он лежал со сломанным позвоночником. И он рассказал нам свою нехитрую историю. Жил на Вторчермете, начал колоться, брал у цыган. Все проколол, потащил из дома… Квартира пустая. Даже шторы унес. Мать — известная учительница. На улицу не в чем выйти. И вот случилось чудо — он сломал позвоночник. Полгода лежал, прикованный к постели, и бросил колоться. А контакт с цыганами остался. И он готов по ним сработать… А потом я договорился с одним опером из СУВДТ, он взял с собой одного убоповцы. И нам удалось сработать.
Во время обыска Серега вышел на середину дома и говорит: «Я вас … ненавижу! Это я вас сдал».
Вдруг минут через двадцать смотрю — ковыляет с телевизором в обнимку. Я ему говорю: «Серега, ты умом двинулся? Ну-ка, отнеси обратно!!!» А он вцепился, пальцы побелели. И говорит: «Женя, этот телевизор моей матери на 60-летие подарили учителя в школе, где она всю жизнь проработала!» И вдруг вижу — плачет. Держит телевизор, прижал к себе и рыдает, его трясет, просто истерика уже… Я отнял у него телевизор. Поставил в снег. Положил ему рука на плечо и говорю: «Это, Серега, уже испоганенный телевизор. Оставь его. Заработаешь деньги и купишь матери новый»