Всё это уже было. И грустное понимание того, что история учит только тому, что она ничему не учит, становится особенно горьким оттого, что Россия как мало какая другая страна в мире уже пожинала кровавые плоды великодержавной чесотки.

Но иммунитет, судя по всему, так и не появился.

Когда ко мне на минувшей неделе обратились родные военнослужащих 76-й десантно-штурмовой дивизии, направленных в Крым ещё неделю назад, до подачи Путиным в Совет Федерации ходатайства о применении Вооруженных Сил на территории Украины, они понимали простую вещь, которую способен понимать только живой человек: это начало необъявленной войны и там могут убить.

Убить — это навсегда.

И погибнуть эти солдаты рискуют не за Родину, не за родной дом, не за свою семью, а за интересы совсем других людей, которые могут позволить себе продиктовать заведомо незаконный приказ Вооруженным Силам России.

У этих людей в Крыму и в Украине в целом — и политические, и экономические интересы огромного масштаба. И те, и другие интересы — шкурные. Там у них — миллиарды, собственность, контракты, откаты, воры в законе, в том числе вор и жулик, по недоразумению ставший президентом Украины. И возомнивший себя её пожизненным паханом.

Его терпели, пока он говорил бла-бла-бла про «европейский путь», «цивилизованный выбор», «партнерство с Европой». От него дурно пахло, но он не переходил границы терпимого. Его презирали, но терпели.

Всё обрушилось в одночасье, когда Янукович сделал совершенно обыденную для себя вещь: публично соврал народу. Пообещал подписать соглашение с ЕС и отказался это сделать. Шантажируя и Европу, и Россию, Янукович решил знатно подоить Путина на предмет финансовых преференций.

«Удой Януковича» получился невиданным и перекрыл даже рекорды общеукраинского кризиса 2004 года, ставшего общеевропейским.

Этой ситуации никто не ожидал, она не была запланирована, никто не оказался к ней готов.

Произошла простая вещь: люди не простили лжи, возмутились, вышли на улицу и объявили Януковичу ультиматум. Янукович ультиматум не принял и погрозил народу «Беркутом». Народ не ушел с улиц. Нашлись люди, которые стали стрелять и по тем, и по другим (точь в точь, как в 1993 году в Москве). Пролилась кровь. Была перейдена красная черта.

После этого уход Януковича был неизбежен. Он потерял поддержку всех и сбежал, опасаясь за свою жизнь.

В итоге за несколько месяцев народ в Украине сверг жуликов и воров, добился возврата отмененной Януковичем Конституции 2004 года (согласно которой Украина была парламентской республикой), отмены репрессивных законов (все они были как один — калька с российского «взбесившегося принтера» 2012−2014 гг.), перехода всей полноты политической власти к парламенту, смены правительства и назначения досрочных выборов.

Именно эти последствия вывели Путина из себя.

Он любую ситуацию столкновения власти и народа проецирует на Россию, на себя лично. А с этой точки зрения в Украине произошла простая вещь: народ сбросил иго разворовавшей страну бюрократии. Выгнал одних политиков и призвал других. И это случилось без всякого участия России и вопреки ее воле.

Путин не мог не представить себя на месте Януковича.

Потому что основные принципы управления им Россией не отличаются от принципов, с помощью которых Янукович управлял Украиной. Путин верит в эти принципы с самого начала своего правления, других способов управления государством у него нет.

Допустить прецедент безнаказанной победы народа над бюрократией, прецедент европейского выбора третьей по размеру страны бывшего СССР Путин не смог.

Он решил примерно «наказать» Украину.

В ночь с 3 на 4 марта на заседании Совета безопасности ООН представитель России сообщил, что именно Янукович обратился к Путину с просьбой о вводе российских войск в Украину «для восстановления законности, мира, правопорядка, стабильности, защиты населения Украины».

Ранее об этом обращении не было известно.