Я возносил ее до небес,
А после в грязи валял.
И была она то ангел, то бес.
То проклинал, то умолял.
Воспаленным разумом
Глубоко за полночь.
но есть ли вообще тот дом
Где живет моя ночь?
Не снится ли мне она,
А может я умер сам.
И вроде та же стена
Шепчет небесам.
Она была королевой,
А после рабыней слов.
Но это — высшая мера,
Я не верил, что это любовь.
Я имя ее на губах
Носил каждый день до дна,
Чтобы молчать в гробах
Стен бешенства, но одна.
Воспаленным разумом
Глубоко за полночь.
но есть ли вообще тот дом
Где живет моя ночь?
Не снится ли мне она,
А может я умер сам.
И вроде та же стена
Шепчет небесам.
Она была моей Ночью,
Но никогда не делила день.
Я прятал ее в строчки,
Но всегда ускользала тень.
Так может быть это сон
и не было ни меня, ни ее.
Звезды молчат в унисон
Про беспечное бытие.
Воспаленным разумом
Глубоко за полночь.
но есть ли вообще тот дом
Где живет моя ночь?
Не снится ли мне она,
А может я умер сам.
И вроде та же стена
Шепчет небесам.
Я возносил ее до небес,
А после в грязи валял.
И была она то ангел, то бес.
То проклинал, то умолял.