… А эта целовалась лучше всех,
15 лет и тысяча помех: французский и рояль,
семья, «Не время…»
но между строк порой сквозила щель
и языки сливались в вечной теме
острей, чем стрелы, проникая в цель!..
А грудь ее была тверда, смугла,
рука остановиться не могла, легко скользя
по животу и ребрам податливым, и острому бедру…
И горький страх сквозил в уме недобром,
как будто я любил свою сестру…
И вот она влетает в дом ко мне!
И жаждет оказаться в западне.
И маленькою дерзкою рукою
спешит узнать отличия мои!
Все в ней от Евы (или от змеи)…
О, Господи! Да что это со мною!
Прости… но разве скажешь между строк
о черной розе между стройных ног
длиннющих, стройных, тонких, как жердинки!
Душа моя, ты на моей руке!
Куда мне плыть в топленом молоке?
Ты тоже помнишь эти поединки?
Сойди с ума и здесь остановись,
где эти два ребенка напряглись
в прекрасной и мучительной истоме…
«Люблю тебя! И все, что хочешь, кроме…»