Случалось в жизни этой всякое,
Я жил с деньгами и без них.
И зол бывало, как собака я,
И глух к страданиям других.
Но, слава Богу, всё меняется,
Когда, конечно, хочешь сам.
Обиды старые прощаются
И улыбаешься врагам.
Хватило б дальше только твёрдости
Держаться, сколько хватит сил,
От самолюбия и гордости,
Когда бы, кто бы ни хвалил…
Вот грязный бомж, грехом израненный,
Что надоел уж сам себе,
Не счастья ждёт здесь — Самарянина
В своей изломанной судьбе.
И я с гримасою брезгливости
Спешу скорей его пройти,
С привычной внутренней стыдливостью,
А дома: Господи, прости!
Нелепо как-то получается:
Врага простил, за столько лет,
А тут какой-то бомж валяется,
И до него мне дела нет…