Старость не должна вас страшить. Кто жил правильно, чья жизнь была непорочной, а мысли высокими, тот — когда наступает старость, дряхлеет тело и истощаются физические покровы — видит, а видя, знает.
Его видение проникает сквозь покровы материи, ибо он начинает постепенно узнавать тайны за покровом, который люди называют смертью.

В течение определённого периода — в зависимости от промежутка времени, предшествовавшего смерти — душа выходит из одряхлевшего тела.
Этим объясняется так называемое прогрессирование симптомов и старости. Но такой выход души обычно происходит спокойно и тихо и представляет собой путь природы, при котором смерть приходит как тихое благословение покоя и гармонии.

Смерть есть рождение; и если, в случае молодых, смерть — настоящее потрясение, то к нашим старикам смерть нисходит мирно и тихо, прокрадываясь в их существо как ангел милосердия и освобождая узы, связующие душу с её телесным носителем.
Уход их так же тих и спокоен, как и наступление вечерних сумерек, он — сон благословенный.

Любой человек может избежать болезненной старости или, поткраней мере, значительно смягчить старческие недуги; этого можно достичь, живя по-человечески, живя в своем Высшем «Я», а не идеализируя потребности и желания своего тела. Тогда старость прокрадывается к вам незаметно, неся с собой благословение и усиление всех высших способностей и сил;
так что приближение старости вибрирует в гармонии с другим миром и прекрасно своим видением истины и блистающего величия.

Старость — благословение, если жизнь прожита правильно. Она несёт с собой то, что иначе было бы недостижимо, например, расширение сознания, о котором юность не знает ничего. Она несёт с собой усиление интеллектуальной способности, которую, в силу самой глубины её проникновения, неразвитый человек, юноша, человек среднего возраста не понимает и потому приписывает смутным обобщениям деда.
Дед в таких случаях ближе к истине и видит больше, чем всё еще незрячее око юноши. Прекрасная старость несёт с собой расширение души и не только интеллекта, но и духовного сознания и его видения.

Но иногда, если жизнь прожита в утолении грубых физических желаний;
если, так сказать, узы, соединяющие душу с телом, прикованы к телесному носителю вследствие потакания грубым страстям, тогда, даже в старости, смерть болезненна. Ибо не произошло естественного выхода души из тела или, по крайней мере, не в такой значительной степени также и достигнутый возраст не был таким уж преклонным до того, как наступила смерть.

Старости бояться нечего. Она — благословение.
Она — великолепие (видимое как бы сквозь покров) жизни потусторонней, жизни высшей, жизни, которой живёт высшее перевоплощающееся Эго, без преувеличения.

Приближающиеся события, заблаговременно отбрасывающие свои тени, тени грядущего великолепия — такова прекрасная старость.