Почему в СССР скрывали масштабную аварию в уральском городе, которого не было на карте
О событиях на четвертом чернобыльском энергоблоке сегодня известно каждому школьнику, а вот сентябрьское происшествие 1957-го на химкомбинате посреди уральских гор все еще не на слуху. О существовании химического предприятия «Маяк» на территории челябинского края в СССР массово узнали только в конце 1980-х. Ведь долгое время ни самого комбината, ни его города-спутника Озерска не было на советских картах. А между тем, еще 29 сентября 1957-го там произошла одно из крупнейших ядерных ЧП в истории.
Инновационное химпроизводство и игнорирование безопасности
Сразу после завершения Второй мировой посреди уральских гор, примерно в 100 километрах от Челябинска, началось строительство инновационного химического предприятия «Маяк». Возводился завод и засекреченный город-спутник доступными в тот период методами и средствами. В частности, скелет будущего опасного производства формировали комсомольцы-добровольцы со всей страны и даже заключенные исправительно-трудовых лагерей. Куда в меньшем количестве на Урал свозились квалифицированные инженеры, не имевшие шансов отказаться от дальней командировки на сверхсекретный объект. В гонке вооружений первостепенной задачей стояло изготовление атомного оружия в сжатые сроки.
Забота об окружающей среде, безопасности и здоровье людей отходили на самый дальний план. На новом заводе, где вскоре планировали выпуск зарядного сырья для бомб, получали уран с плутонием. В процессе образовывались огромные объемы твердых и жидких ядерных отходов, содержащих зашкаливающие концентрации радиоактивных элементов.
Слив радиационных отходов и заражение рек
На самых первых этапах производства радиоактивные отходы утилизировались прямиком в речку Теча, на берегах которой и построили комбинат. Но очень скоро обитавшие вокруг люди начали жаловаться на необъяснимые проблемы со здоровьем, появились первые скоропостижные смерти. После изучения вопроса прибывшей медкомиссией решили сливать в реку только отходы низкоактивного разряда. Среднеактивные же перенаправили в другой водоем — бессточное озеро Карачай. Но все же большая часть переработанных отходов являлись высокоактивными и хранились в громоздких емкостях. Металлические бочки помещались в подземные бетонные хранилища под массивными крышками в сотни килограммов. Из-за высочайшей активности радиоактивных смесей емкости постоянно пребывали в перегретом состоянии несмотря даже на то, что непрерывно охлаждались водой. Помимо собственной для каждой бочки системы охлаждения существовала и система контроля за состоянием содержимого.
Мутации и уродства
Остались сведения о том, что через короткое время после запуска производства на «Маяке» в Тече появилась мутированная рыба особо крупных размеров и с толстым жировым покровом. Нужно заметить, что река представляет собой приток Оби, впадающей в Северный-Ледовитый океан. И последствия слива радиоактивных отходов от «Маяка» находили и в океане.
Следом выяснилось, что мутации настигли не только рыбу. В 90-е под уральским Кыштымом обнаружили нелицеприятные мумифицированные останки живого существа, получившего название «Кыштымского гуманоида». Исследования показали, что ткани принадлежали недоношенному ребенку с глубочайшими врожденными уродствами и физическими отклонениями. И это был не единственный случай рождения младенцев-мутантов в районе действия комбината «Маяк». Дети с физическими изъянами рождаются в той местности и сегодня. В Челябинской области специально для них существуют два интерната.
Взрыв и счастливая случайность
Трудоемкий химический процесс, по большому счету, лишь маскировал отсутствие необходимых мер безопасности и не включал в себя природоохранные меры. Доходило до того, что малообъемные жидкостные утечки сотрудники собирали вручную. Осенью 1957-го одна из емкостей с высокоактивными отходами критически перегрелась из-за вышедшей из строя системы охлаждения. Ситуация усугубилась сбоем в системе контроля, что не позволило вовремя предотвратить трагедию. Когда работники невооруженным глазом заметили опасность, действовать было поздно. Бочка разорвалась, выбросив наружу все свое содержимое.
Емкость в 300 м³ не сдержала ни крышка массой свыше 500 тонн, ни трехметровый земляной слой поверх хранилища. 700 квадратных километров, пораженные после взрыва радиоактивными осадками, позже назовут ВУРСом — восточно-уральский радиоактивный след. Эта авария могла закончиться куда плачевнее, подуй ветер в тот день в ином направлении. Тогда бы глубочайшему заражению подверглись густонаселенные Екатеринбург и Челябинск. ВУРС коснулся только разбросанной сельской местности по счастливой случайности.
Кыштым после катастрофы и последствия
Масштабы катастрофы легко оценить, исходя из простых цифр. Чернобыльская авария выражалась выбросом радиации в 50 миллионов Кюри. На долю Кыштымского взрыва пришлось 20 миллионов Кюри. Конечно, специалисты могут возразить, что эти два ядерных производства отличаются разными направлениями и источниками радиации. В Чернобыле пострадал целый ядерный энергореактор, а на Маяке всего лишь емкость с отходами. Но последствия уральской техногенной катастрофы все еще не дают полной картины масштабов ущерба. Воздействию радиации подверглись сотни тысяч людей и тысячи гектаров земли.
Ликвидацией аварии в условиях строжайшей секретности занимались тысячи военнослужащих и не меньше гражданских, которым запрещалось разглашать информацию о произошедшем на последующие 25 лет. В самые первые дни спасательных работ число погибших перевалило за сотню. В общей сложности на «Маяке» пострадали не менее 250 000 ликвидаторов. В городе Кыштым им установлена памятная Стелла. А в местах ВУРСа и сегодня растут огромные излучающие радиацию грибы, но местные жители редко обращают внимание на красные знаки, запрещающие сбор.